Исцели меня надеждой (СИ)

— Тогда мне хотелось бы знать причину… — я любовно достал из кобуры пистолет, из кармана — носовой платок, и начал натирать оружие до блеска. — …причину, по которой мой тринадцатилетний сын убегает из дома, куда глаза глядят.

— Ральф, не делай глупостей! — Розали уставилась на оружие, а Джош начал подниматься с кровати, но не успел — я молнией метнулся к нему, схватил за патлы и швырнул на пол, припечатав голову сверху ботинком. — Ральф!

На Розали я не смотрел. Меня интересовал этот мерзавец, который тихо поскуливал и пытался выбраться.

— Дернешься — отстрелю ухо, — пообещал ему, и Джош затих, а Розали забилась в угол кровати, гулко всхлипывая. — Повторяю вопрос: почему Алекс сбежал из дома?

— Тебя хотел найти, — прогнусавила Розали.

— Хотел? Или пришлось? Потому что до меня дошли слухи, — чуть сильнее надавил ботинком, — что некий Джош Деннилз пытался пристрелить моего ребенка. Это не вы ли, любезный?

Нагнулся, приподнял голову Деннилза. Тот хрипло дышал — того и гляди, удар хватит.

— Ну?

— Это неправда, — просипел тот.

— Значит, Алекс врет?

— Алекс всегда врет! — выкрикнула Розали. — Весь в тебя!

— Да уж не в тебя, дорогая.

Схватил Деннилза за шкирку и снова поставил на ноги. Тот пошатнулся, словно пьяный.

— В глаза смотри и отвечай. Кто дал тебе право поднимать руку на ребенка?

Джош молчал, только втягивал носом воздух.

— Считаю до трех. Или я получу ответ, или ты получишь пулю в ногу. Кто. Дал. Тебе. Право, мразь. Поднимать руку на моего сына!

— Он сам виноват.

Я выстрелил. Попал в ступню, и Джош взвыл от боли, а Розали закричала.

— Следующий вопрос. Кто ты такой, чтобы вышвыривать ребенка из дома, в котором он родился?

— Прос…стите… — пробулькал Джош, и в комнате ощутимо завоняло дерьмом. Дерьмо и есть.

— Не у меня прощения просить должен. — Я перехватил его поудобнее и потащил на улицу. Розали с воплем помчалась за нами. Я обернулся к ней:

— Еще один звук, и оставлю вдовой, дорогая.

Она затихла, только цеплялась за мою одежду. А я вытащил Джоша на улицу. Час был ранний, осень. А значит, никаких свидетелей. Я искал взглядом один предмет, и, наконец, нашел — собачья будка. Кивнул сам себе и поволок упирающегося Джоша дальше, не давая ему шанса встать с земли. За ним оставался кровавый след, а мне было все равно. Я хотел большего. Удерживала только мысль, что эта мразь того не стоит. А если меня посадят, Алекс останется один. Будка оправдала мои ожидания — к колышку все еще была прибита цепь, только пса не наблюдалось. Видимо, нового не завели. Я подхватил кожаный ошейник и затянул на горле Деннилза.

— Ральф, пожалуйста. — Розали упала на колени. — Пожалуйста, не надо!

— Надо, — ответил я. — Думали, на вас не будет управы? Так вот, я всегда нахожу тех, кто вредит моей семье. А Алекс — моя семья.

И затянул ошейник посильнее. Джош захрипел. Я чуть ослабил хватку — еще задохнется, испортит всю забаву.

— Не шевелись, — посоветовал своей жертве. — Хуже будет.

Он затих, поскуливая, а я перехватил Розали за локоть и отвел чуть в сторону.

— К тебе у меня не меньше вопросов. Как ты могла допустить, чтобы это ничтожество поднимало руку на нашего сына?

— А где был ты, Ральф Колден? — Она вскинула голову. — Где ты был тринадцать лет? Мне тоже надо кормить детей, как-то выживать. Ты где-то развлекался, а я тащила их, одна!

— Я не развлекался, — ответил ей. — И если ушел, тому были причины.

— Знаю я твои причины! Приходили следом за тобой! Сам ты ничтожество! — По лицу Розали катились слезы. — Ненавижу тебя, ненавижу! Ты — сволочь, Ральф. Всегда таким был!

— А я и не отрицаю, — сказал уже спокойнее. — Зато ты жива и здорова. А если бы я остался, нас давно бы похоронили рядышком.

— И пусть! Так было бы лучше. Убирайся! Убирайся прочь из моей жизни. Ты ведь получил Алекса, уходи!

— Отдай мне документы, и я уйду. Только предупреждаю — если хоть ты, хоть твой муженек вспомните о нашем существовании, я вас закопаю собственноручно. Понял? — Обернулся к Джошу.

Тот лежал на земле, держась за ногу, и, казалось, даже меня не слышал.

— Мы ничего никому не скажем и Алекса искать не будем, — ответила Розали.

— Правильный ответ. Объяснение его ранению придумаешь сама. Документы!

Розали кинулась в дом, а я склонился над Джошем.

— Слушай меня, — сказал тихо, — считай, что тебе сегодня крупно повезло. Но предупреждаю сразу — будешь и дальше размахивать кулаками, я вернусь. Мне, конечно, плевать на вашу семейную жизнь, но таких мразей, как ты, надо учить, и я буду их учить. Надеюсь, ты меня услышал?

И применил свою целительскую магию. Конечно, она — не оружие, но в определенных случаях очень даже хороша. Представил, как расширяются внутренности этого ничтожества, как ускоряется ритм сердца, а в легкие не проникает воздуха. Так…

— Ральф!

Розали вернулась слишком быстро. Я убрал магию, и Джош схватился за горло, задыхаясь. Ничего, от этого еще никто не умирал. Забрал тонкую папку, проверил справки и свидетельства. Все на месте.

— Надеюсь, мы друг друга услышали, — сказал Розали. — Вот, компенсация за моральный ущерб.