Исцели меня собой

Минут через пять он заметил, что имбирь начал жечь. Соня, конечно, делала вид, что ничего не происходит, но только поначалу. Прошло минуты две, и она стала поджимать ягодицы, потом ерзать, потом поскуливать и вертеть попой, как будто это могло помочь. Павел подошел к ней, придержал за поясницу, заставляя принять нужную позу, и несколько раз шлепнул по ягодицам. Не очень сильно, скорее, для закрепления наказательного эффекта.

- Надеюсь, ты усвоила урок, - пробурчал он, вынимая пробку.

- Да… да, хозяин, - послушно согласилась Соня. – Можно мне в ванную?

- Нет. Жжение скоро пройдет, а водой ты масло все равно не смоешь. Марш на кухню, греть мой ужин, рабыня!

Павел звонко шлепнул Соню по попе, и она взвизгнула, убегая. Он улыбнулся и пошел отчищать руки от имбиря.

Глава 5

Они все же поужинали. Павел заставил Соню пить из миски и есть из его рук. После наказания маленькая рабыня притихла и практически не поднимала головы, но Павел ловил ее взгляд, когда она думала, что он ее не замечает. Ему не удавалось понять, о чем она думает. Он не ощущал ее ненависти или раздражения, но и удовольствия и предвкушения – тоже. Обычно сабы трепетали, и их возбуждение и желание читалось и во взгляде, и в жестах, и в реакции тела – торчащие соски, пересохшие губы, мурашки на коже. От них шли волны страсти, даже похоти, которые возбуждали и Павла. Соня вела себя спокойно и смотрела то с опаской, то с каким-то задумчивым созерцанием, как обычно смотрят на экспонат в каком-нибудь музее.

Уязвленное самолюбие удовлетворено. Конечно, Павел не рискнул бы обсуждать с Соней, что она чувствовала, когда порола его, но и Соня не насмешничала и не напоминала об этом эпизоде. Он вообще подозревал за всем этим Лео, несмотря на Сонины слова. Но с другом он поговорит после, а девчонка больше не раздражала и не вызывала желание мстить. Хотелось выпороть ее – не в наказание, а в удовольствие, чтобы обоим было хорошо. А потом заставить кричать от оргазма, удовлетворив и собственную потребность.

- Детка, иди ко мне, - позвал Павел, когда Соня закончила уборку на кухне и вернулась в комнату. – Сядь сюда. – Он похлопал себя по бедру.

Она повиновалась, одарив его взглядом, полным недоумения и испуга.

- Ты не замерзла? – Он провел ладонью по ее спине, вдоль позвоночника.

- Н-нет, хозяин. Здесь тепло. И пол теплый.

Это верно, он и сам ходил босиком, не испытывая дискомфорта.

- Я задолжал тебе порку, детка.

Соня вздрогнула, но смиренно ответила:

- Да, хозяин.

Павел наклонился и провел языком по ее груди, по шраму и по соску. Соня окаменела в его руках.

- Детка, ты не хочешь расслабиться? – поинтересовался он, теребя пальцами сосок. – Я не серый волк, я тебя не съем. Если хочешь уйти – иди.

- А как же… долг? – спросила Соня, сглотнув.

- Ты же маза, детка? Или ты получаешь удовольствие от какой-то особенной боли?

- Н-нет… я… я не знаю…

Павел придерживал ее за талию, поглаживал живот и не спускал внимательного взгляда с лица. Растерянность, досада, испуг. «Что с тобой не так, маленькая?» Проще всего спросить у Лео, чтобы не бередить раны Сони. Но он далеко, а что-то решать нужно уже сейчас.

- Ничего не хочешь мне рассказать?

Соня закусила губу и отрицательно покачала головой.

- Уверена?

Она повела плечом и отвернулась.

- Нет, детка, смотри на меня.

- Не сейчас… - выдавила Соня. – Пожалуйста. – Она помолчала и добавила: - Я хочу доставить вам удовольствие.

- Раздвинь ноги, - велел Павел. – Откинься назад, не бойся, я тебя держу.

Если Соня не может дать ответ, нужно убедиться, чего хочет ее тело. Сабы бывают такими противоречивыми… Вроде бы кричит: «Нет!», а сама истекает соками от желания. Или наоборот…

Павел раздвинул пальцами гладкие половые губы, коснулся клитора, вошел пальцем во влагалище – влажно и горячо. Щеки у Сони стали пунцовыми, и она судорожно перевела дыхание. Павел «осуждающе» поцокал языком:

- Ай-яй-яй, детка… Что мне приходится делать, чтобы узнать о твоем желании?

- Простите, хозяин, - выдохнула Соня. – Можно?

Она коснулась его руки и показала на палец, испачканный в ее смазке. Павел не возражал, и она тщательно облизала палец, имитируя минет. Теперь дыхание перехватило у него, потому что представилось, что она проделывает то же самое с его членом.

- Принеси ремень, детка. – Павел осторожно поставил Соню на ноги. – Иди, ты знаешь, где я храню вещи. Выбери любой.

Она принесла именно тот, который выбрал бы он сам: кожаный, гладкий, средней ширины. Пока она ходила, Павел пристроил диванную подушку сбоку дивана. Подлокотников не было, и упругая подушка позволила ему уложить Соню в удобной позе.

- Я не хочу, чтобы ты сдерживала себя, детка. – Павел надавил на поясницу, заставляя Соню еще сильнее прогнуться и выпятить ягодицы. – Я хочу слышать тебя и понимать, что ты чувствуешь. Ты меня поняла?

- Да, хозяин, - приглушенно ответила она.

Это прозвучало неуверенно, даже неохотно. Павел хмыкнул. Упрямство это или нет, придется разбираться позже. Если вообще захочется.