Исцеляющая любовь

— Так точно, сэр. Могу я быть чем-то полезен?

— Вообще-то да. Вы можете оказать мне неоценимую услугу.

— И в чем же она заключается, сэр?

Сенатор немного замялся, а потом лаконично сказал:

— Женитесь на Джессике.

— Джессике? — удивился Палмер.

— Совершенно верно, майор Тэлбот. На моей дочери Джессике, которую вы обрюхатили, пока шла ваша подготовка в моем имении. Если вы не возражаете, я бы хотел незамедлительно оповестить прессу.

— Сэр, но это невозможно! — пролепетал Палмер. — Я уже женат и не могу оставить свою жену.

— Приятно слышать, майор, что вы так печетесь о своих близких. Такие же чувства и я испытываю к своей дочери. И я бы вам очень советовал оценить ситуацию с моей позиции.

Намек был ясен. Форбс был достаточно влиятельной фигурой, чтобы отправить Палмера на передовую, где скорость гибели офицеров измерялась в минутах.

— Но вы не волнуйтесь, майор Тэлбот, — продолжил сенатор. — Я понимаю, что на пути к вашему браку есть пара препятствий. Если нынешняя миссис Тэлбот — достаточно великодушная особа (а я уверен, что это так и есть), она согласится на мексиканский быстрый развод[33], и все уладится.

Палмер был сражен. Он вовсе не хотел делать Лоре больно. А еще менее — испытать на себе ее горячий испанский темперамент.

— Хм, сенатор… при всем уважении к вам вы просите меня о чем-то немыслимом…

— А разве то, как вы поступили по отношению к Джессике, таковым не является?

Палмер был в полной растерянности.

— Сэр, мне надо немного подумать, прежде чем…

— Совершенно с вами согласен, — подхватил сенатор. — И поэтому с девяти часов сегодняшнего дня вам предоставляется десятидневный отпуск. Если поспешите, а я очень на это надеюсь, то завтра утром уже будете в Сан-Франциско. А на следующий день и в Бостоне. А пока, чтобы ускорить дело, я поручу одному из моих бывших партнеров по адвокатскому бизнесу начать сбор необходимых бумаг. Вас это устроит, майор?

— Так точно, сэр. Я согласен.

Палмер положил трубку и обхватил голову руками, повторяя:

— Лора, Лора… Что же мне делать?

Вопреки расхожему мнению в Нью-Йорке вполне можно вести нормальную жизнь. По ночам.

Когда небо темнеет, движение в городе замедляется и неестественно напряженный ритм жизни спадает. Нью-Йорк уподобляется человеку, весь день страдавшему от повышенного давления и лишь к ночи сумевшему сбить его до нормального.

Барни вышел на балкон и стал смотреть вниз, на город, напоминающий гигантский улей.

Эмили находилась в Швейцарии, освещая чемпионат Европы по горным лыжам. Чтобы скрасить одиночество, он запланировал закончить статью на тему нарушения мыслительного процесса у шизофреников. Но потом позвонила Лора, он разнервничался и теперь никак не мог сосредоточиться.

Она была слишком расстроена, чтобы рассказать все в подробностях. Он сумел лишь понять, что между нею и Палмером произошло нечто ужасное и она не в силах сейчас быть одна.

Естественно, Барни настоял, чтобы она немедленно вылетала в Нью-Йорк. Она возразила, что Эмили это не понравится. Но, узнав, что та в командировке, Лора пообещала прилететь последним рейсом.

В начале двенадцатого ему позвонил привратник и сообщил, что к нему поднимается мисс Кастельяно.

Первое, что поразило его, когда он открыл дверь, — ее глаза.

Было ясно, что она проплакала несколько часов подряд, а голос звучал еле-еле.

— Входи. Сядь. По-моему, тебе надо выпить.

Она кивнула.

— Лора, ради бога, что случилось?

— Палмер объявился… — начала она и тут же опять разрыдалась. — Я не могу, Барн… Это уму непостижимо!

— А я думал, он во Вьетнаме. Что это он вдруг так резко вернулся? Он не ранен?

— Нет, Барни, — ответила Лора. — Ранена я. Он хочет со мной развестись.

— Послушай, но это уже давно назревало. Ты разве сама не чувствовала?

— Нет, это не так. Мы, наоборот, помирились. Все было так хорошо! И тут он заявляется и швыряет мне в лицо бумагу.

— Какую бумагу?

— Свидетельство о быстром мексиканском разводе.

— Но это безумие, Лора! Какая спешка?

Лора, сглатывая слезы, все рассказала.

Барни был не в силах соблюдать профессиональную объективность.

— Знаешь, что я тебе скажу, Кастельяно? Скатертью дорожка! Человек, который не считает нужным сохранять тебе верность, недостоин быть твоим мужем!

Она передернула плечами:

— Может быть, это я была ему плохой женой…

Подобного самоуничижения Барни стерпеть не мог.

— Лора, я тебя умоляю! — закричал он. — Если он с тобой обращался по-свински, это еще не значит, что ты сама должна быть о себе такого же мнения! Пусть отправляется ко всем чертям, а ты найдешь человека, который будет тебя достоин.

Она покачала головой:

— Ничего не получится, Барни. Я точно знаю: с мужчинами мне всегда не везет.

Он уложил ее спать в гостевой комнате. Потом принес воды и пару таблеток, а сам сел рядом.

— Я знаю, ты мне сейчас не поверишь, но обещаю тебе: утром взойдет солнце. А значит, у тебя будет еще один день, чтобы прийти в себя.

Она приняла таблетки и в полном эмоциональном истощении откинулась на подушку.

— Барни, спасибо тебе, — едва слышно прошептала она.