Исцеляющая сила без медицины. Руководство к преодолению жизненных препятствий и возвращению радости

Спокойствие в центре бури легче всего обнаружить посредством медитации и сосредоточенности, служащих благодатной почвой для интеграции эффективных модальностей комплементарной и альтернативной медицины (КАМ), таких как исцеление звуком, рейки и ароматерапия с целебными эфирными маслами. Эта интеграция, соединенная с высоким намерением, становится силой – и еще большей силой – и еще большей – и еще большей – и еще большей. Препятствия определяются посредством осознания, а пораженческие мысли и мучительные эмоции, такие как беспокойство, страх, гнев и отчаяние, трансформируются и исчезают. Негативный сюжет обрывается. И в тишине становится слышен внутренний голос, чей интуитивный шепот превращается в маяк на берегу: «Путь не закончен. Я исцеляюсь на эмоциональном (разум), физическом (тело), социальном и духовном уровнях. По мере того как дух становится сильнее физического тела, исцеление за гранью медицины приводит к облегчению боли и страданий, к большему покою и радости, и зачастую к единому восприятию субъекта, объекта и действия как проявлению цельности существования. И эта вновь приобретенная цельность не является решением на скорую руку, но становится новым образом жизни, объемлющим все человечество. Исцеление больше не касается только меня – оно направлено на всех нас».

Лопон Цечу Ринпоче является примером человека, думающего о нас. Его дух сильнее физического тела. И хотя я никогда не встречалась с Ринпоче лично, я посетила его траурную церемонию в Катманду, в Непале в 2005 году. Я знала, что он считался одной из ключевых фигур, выступавших за единство различных буддистских школ Непала и всего Гималайского региона. Он заботился о множестве мужских и женских монастырей, служащих на благо буддистам самых различных национальностей – шерпам, тамангам, гурунгам, невари, цумба, тибетцам и бутанцам. Лопон Цечу Ринпоче работал над развитием восемнадцати наиболее изолированных регионов Непала, расположенных в отдаленных уголках Гималаев. Он неустанно оказывал поддержку восстановлению старых ступ, мест медитации, монастырей и построил множество молитвенных мельниц «Ом Мани Падме Хум» («О, ты драгоценность в сердце лотоса!»). Лопон Цечу Ринпоче путешествовал по всему миру, делясь своими знаниями и проводя инициации, и построил 19 ступ, включая Ступу Калачакра в Испании. Он подкреплял свои слова делами, исполненными милосердия и сострадания, бескорыстным трудом на благо других, и величайшим его учением был пример, которым он являлся для окружающих. За четыре года до смерти Лопона Цечу Ринпоче в возрасте 85 лет, его врачи обнаружили, что его сердце функционирует лишь на 20 процентов, тогда как для жизни человеку необходимо хотя бы 60 процентов. Невозможно объяснить, как Лопон Цечу Ринпоче мог жить. В то время, когда он путешествовал по миру, трудясь еще активнее, чем когда-либо, функционирование сердца снизилось до 12 процентов (Нидал, 2003). Наука не способна объяснить, измерить или повторить такую силу духа – но и не замечать ее недопустимо.

Я очень хочу, чтобы духовность влияла на будущее направление наших попыток исцелиться, особенно в отношении применения традиционной медицины. Духовность является нашей истинной, врожденной природой – духовность, стремящаяся к счастью и избавлению от страданий, произрастающая из мудрости и неотделимая от сострадания. Сейчас настало как нельзя более благоприятное время для того, чтобы наука и духовность слились в дружеском объятии, прекратив противостояние на полюсах ложной дихотомии. Однако исследование духовности требует, чтобы мы сняли шоры и на собственном опыте познали неизмеримую глубину и широту ее языка. И тогда наши редуктивистские взгляды сменятся гораздо более полным пониманием. Например, вместо убежденности в том, что неизлечимо больной пациент должен услышать свой последний приговор, чтобы приготовиться к смерти, на нас снизойдет прозрение, что неизлечимая болезнь не является необратимым проклятием. Интегративное партнерство с комплементарной и интегративной медициной, усиливающей духовность, обретает обширную сферу применения в моральном и этическом аспектах исцеления и благополучия человечества, по мере того, как мы поднимаем планку и учимся говорить на новом глобальном и универсальном языке, понимающем и чувствующем истинную природу сердца и разума.

Да, я люблю слово «чудеса» (рассматривая иудео-христианские), хотя некоторые люди и говорят, что им не нравится это слово. Я люблю слово «чудеса», потому что чудеса – это мир, в котором я живу.

Об авторе