Исцеляющее безумие: между мистерией и психотерапией

Две истории, связанные с тиграми, на подступе к этой теме. В обоих случаях речь идет о сказочных группах, где люди сочиняли сказки про себя. В обоих случаях молодые закомплексованные, на вид довольно болезненные и не дышащие силой женщины представили себя в виде тигра. Меня это поразило оба раза.

Первая сочинила сказку «про себя» как про тигра, который отправился из своей зоопарковской клетки на прогулку по городу, погулял и вернулся. Всю группу, следующие несколько дней она представляла из себя существо слабое и часто обижаемое. Мир вокруг полнился (в ее рассказах) тупостью и жестокостью, но никакой агрессии к этому миру она проявить «не могла». И вот в конце группы мне как-то совсем надоело это «молчание ягнят». Когда она взяла слово, я хамски принялся ей мешать. Она ныла, но никак не защищалась. Тогда я прямо ей предложил хоть как-то проявить агрессию. Она и тут «не чувствовала злости» и «не могла». Тогда я предложил такую веселую игру, которая способствует тому, что человек в себе агрессию «открывает» – подушить ее подушкой. Она согласилась (зачем?) и легла на пол, сняв очки. Я накинул ей на лицо здоровую подушку и сел сверху. Постарался прижать подушку хорошенько. Сижу. Она вяло барахтается вначале, а потом и вовсе перестает. Хотя в норме такое должно вызвать импульс к сопротивлению – ну хотя бы через минуту. А тут я сижу на ней уже минуты две, она лежит без движения, я думаю – эй-эй, что там происходит? И в какой-то момент приподнимаю подушку. И вижу – она нашла себе щелочку для дыхания, какую-то крохотную, и лежит, вся красная, с трудом, но как-то дышит.

Красивая была картинка. Мощная метафора жизни.

И тогда я увидел тигра. Он, шикарный, махнул ярчайшим хвостом и сказал: «Приведи ее ко мне».

Через месяц я устроил мистерию «Игры в тигры», на которой эта дева танцевала стриптиз, ходила босиком по битому стеклу, ложилась на него полуголая (уже по собственной инициативе), исповедывалась, что живет с двумя мужчинами, ела псилоцибиновые грибы и под конец демонстрировала явное неповиновение ведущему. Очень мне нравилось все это наблюдать.

***

Я слышу – у вас такой литературный разговор, дай, думаю, и я к ним присяду, выпью и заодно расскажу, как мне за Пушкина разбили голову и выбили четыре передних зуба…

В связи со второй «девушкой-тигром» можно поговорить о такой жуткой теме, как кровавое жертвоприношение.

Когда я родился, я пролил кровь моей матери. Я – её кровинушка. Говорят, у неё после родов меня ухудшились зубы и волосы. Неисчислимы живые существа, которые погибли, поскольку встретились на моем пути. Чтобы вырастить свои овощи, я постоянно полю огород, из-за каждого «моего» растения я убиваю десятки «сорняков». Мясо и зелень, которые я ем; люди, которые пострадали из-за меня; женские аборты и выкидыши; комары и муравьи, которые мне «просто» надоели; лягушки и кошки, убитые в университете во время практикума по физиологии; улитки, разрезанные живыми, когда я делал курсовую и диплом… Неисчислимо их количество; а я живу.

Почти все боги любят кровь и любят жертвы; я не объясню вам почему, просто, по факту. Почти нет мифов без крови. Почти нет религий без жертв.

Кровь течет внутри меня, она роднит нас всех. Кровь – самое очевидное ценное, что остается у меня, когда отваливаются всякие побрякушки-денежки-внешности. Кровь должна течь внутри и быть невидимой для мира; она выходит на поверхность в важных случаях. Когда она выходит на поверхность, она прекрасно отрезвляет.

Очень прозрачная и понятная сцена из мужской африканской мистерии: мужчины, сидящие у костра, по очереди надрезают себе руку и сливают кровь в общую чашу, из которой потом пьют юноши-инициируемые.

Итак, вторая дева пришла на сказочную группу в последний день после того, как трудно и «пораженчески» поработала в предпоследний. И в самом начале этого дня она бодро рапортовала, что теперь «все поняла», что больше она не несчастная жертва обстоятельств (как это было очевидно вчера), а просветленное героизмом существо – и рассказала сказку, в которой была тигром.

А я псевдо-побед не люблю. Есть такой жанр, принятый на многих «психологических» и «духовных» группах, где в конце все всё понимают и, горячо благодаря ведущего, празднуют новую жизнь, которая оказывается пшиком, потому что личностно ничем не подтверждена и не проработана. Я люблю «как оно на самом деле». И вот что происходит.

Я ей говорю: «Так ты теперь тигр?» Она радостно кивает. Я говорю: «А не кролик?» Она буйно машет головой. Я говорю: «А тигр может спокойно убивать, ведь правда? Не заморачиваясь вопросами морали, долга и т.д.?» Она соглашается. Тогда я говорю: «Сейчас я тебе предоставлю такую возможность как испытание».