Исцеляющее прикосновение

От него не ускользнул огонек радости, вспыхнувший в глазах Джакобы. И он понял, как сильно ее пугала перспектива отъезда.

Направляясь из замка к себе домой, добрый доктор всю дорогу думал, что ему делать с Джакобой. Конечно, у него была возможность подыскать ей какую-нибудь работу поблизости, однако в конце концов он пришел к выводу, что для этого девушка слишком хороша собой. Ни одна здравомыслящая женщина, имеющая мужа или подрастающих сыновей, не согласилась бы взять к себе в дом столь прелестное существо.

К тому же в этом районе Шотландии не существовало работы для девушки явно благородного происхождения.

Наутро доктор снова приехал в замок и, как всегда, отослал Джакобу из спальни, пока они с Ангусом делали графу перевязку. В этот раз граф открыл глаза и стал наблюдать за ними.

Когда они закончили, он прерывисто произнес:

— Когда… я смогу… встать?

— Возможно, через день-другой, — ответил доктор Фолкнер. — Но и тогда вам нельзя будет выходить из этой комнаты. Если вы сейчас хотите сесть, я подложу вам под спину подушки.

Они с Ангусом помогли графу сесть таким образом, чтобы он не делал лишних движений больной рукой.

Камердинер умыл и побрил его сиятельство.

Когда Джакоба вернулась в спальню и увидела графа сидящим, на лице ее отразилась целая гамма чувств.

— Нашему пациенту лучше! — сообщил доктор Фолкнер.

Джакоба не успела ничего на это ответить, потому что врач сразу же обратился к графу:

— Не могу передать вам, милорд, как великолепно мисс Форд за вами ухаживала! Без нее я просто не справился бы. А быстро найти помощника просто нереально.

Джакоба затаила дыхание. Она очень боялась, что граф прикажет ей немедленно убираться из его замка!

Но, к ее великому удивлению, граф сказал:

— Конечно, я очень ей благодарен. Но сейчас я хотел бы съесть чего-нибудь посытнее. А еще мне сильно хочется пить.

— Это великолепная новость! — заявил доктор Фолкнер. — Не сомневаюсь, мисс Форд захочет передать это ваше пожелание повару!

Джакоба поняла, что он предоставляет ей возможность выйти из комнаты.

Она спустилась на кухню. За эти дни она успела подружиться с поваром, который служил в замке уже много лет. Когда-то, еще молодым человеком, его взяли в помощники прежней кухарке.

Тогда миссис Сазерленд была в замке важной персоной. Она больше тридцати лет служила отцу графа и как раз собиралась уйти на покой, когда граф отдал приказ, чтобы из замка изгнали всех женщин.

Миссис Сазерленд попросила разрешения поговорить с графом, но ей было в этом отказано.

— Хотела бы я сказать мистеру Талботу все, что я о нем думаю! — негодовала она. — И это благодарность за долгие годы верной службы! А я ведь готовила ему любимые блюда, когда он еще в колыбели лежал!

В результате запрета, распространявшегося на всех женщин, миссис Сазерленд не имела права даже заглянуть на кухню, что глубоко ее возмущало. Ей хотелось поболтать с человеком, который сменил ее, хотелось помочь в приготовлении рождественского пудинга. В замке существовала давняя традиция: все его обитатели должны были сообща вымешивать тесто. Считалось, что это приносит удачу.

Юэн, возглавивший после миссис Сазерленд кухню, встретил Джакобу улыбкой. Он был добрым человеком и хорошим поваром и к своим обязанностям относился очень старательно.

Джакоба передала ему пожелание графа, и он немедленно принялся готовить одно из любимых кушаний господина. Он выбрал блюдо, которое не требовало много времени.

Поблагодарив его, Джакоба отправилась в буфетную в поисках дворецкого. Тот чистил серебро и не преминул выставить на стол несколько самых изящных предметов, чтобы девушка могла ими полюбоваться.

— Его сиятельство мучит жажда, он попросил пить! — сказала Джакоба.

— Значит, он начал поправляться! — заметил Росс.

— Верно, — кивнула Джакоба. — Что вы собираетесь ему дать?

— Полагаю, случай заслуживает шампанского! У нас от прошлого Рождества осталось несколько бутылок. Думаю, доктор тоже не откажется выпить капельку. И вы тоже, мисс Джакоба.

— Не откажусь! — рассмеялась она. — Но подозреваю, его сиятельство ужаснется, увидев, что я пью его шампанское. Так что, пожалуйста, оставьте мне его до обеда!

Она вдруг подумала, что вскоре ей придется сесть за великолепный обеденный стол в последний раз. И в последний раз отведать великолепные блюда, которые будет подавать Росс или кто-то из лакеев.

Словно прочитав ее мысли, дворецкий спросил:

— Его сиятельство не приказал вам уехать?

— Доктор Фолкнер ясно дал ему понять, что я должна остаться и ухаживать за ним.

Росс улыбнулся.

— А вот это добрая весть. Очень добрая, мисс Джакоба!

Девушка без особого желания вернулась в спальню графа. Она и не подозревала, что, как только за ней закрылась дверь, доктор Фолкнер заявил его сиятельству:

— Как бы вы ни относились к Джакобе, я не допущу, чтобы она стала объектом вашей несдержанности!

Произнося эти слова, он пытался уловить, понимает ли граф, кто такая Джакоба. Доктор почти не сомневался в этом, и, когда граф ему ответил, стало ясно, что он не ошибся.