Истукан

Сейчас, как ни странно, больше вспоминались не чертёжный стол, не судна, покачивавшиеся у пристани, не мальчишки, прыгавшие с каземата, а дешёвый запах курицы, которую жарили в соседнем супермаркете. Её аромат поднялся из памяти до того явственно, что Клэр невольно открыла глаза, на краткое мгновение уверовав, что силой мысли перенесла себя домой.

Нет, она по-прежнему была в бухте Спасения. На берегу её ждали Дима, Лоран и игравшая со Стинки девочка Малайя.

Краткое путешествие домой помогло Клэр принять решение.

Вчера на рассвете вторая экспедиция спустилась с Обзорного плато. Путники торопились в лагерь, подбадривали друг друга надеждой вечером вместе сходить в «Макдоналдс», на худой конец в «Джолиби». Вперёд вырвался Лоран, он будто угадывал ароматы чизбургера и веселил Клэр: подпрыгивал, руками закручивал воображаемые усы и, подражая Джеку Монтерею из «Чипа и Дейла», тянул: «Сы-ы-ы-ы-ыр». Багвис и Мактангол не разделяли его веселья и приговаривали, что корабль, привлечённый сигнальным костровищем, заглянет в бухту на час-другой, но едва ли задержится на целые сутки, поджидая остальных выживших, – никто не захочет выбиваться из графика, а потом платить штрафы. Маурисио успокаивал их, уверенный, что его жена Кэй и сестра Тала остановят хоть целый авианосец и не отпустят его, пока Маурисио к ним не присоединится.

Страхи и надежды оказались пустыми. Клэр поняла это, когда выбежала к углям сигнального костра и встретила удручённые взгляды Роуз и Аналин. Не было ни самолёта, ни корабля, ни захудалой моторной лодки. Когда вспыхнул костёр, на вахте стоял Адриан. Точнее, лежал. Филиппинец уснул, едва сменив на скальном выступе Эрнестомладшего, и в слезах корил себя за неосмотрительность. Адриан не знал, кто именно зажёг костёр. В ночной сутолоке разобраться было трудно. Когда стихли радостные крики, Тёрнер и Самоедов провели перекличку, но без толку. Одно они знали наверняка – головню под сухие пальмовые листья бросили нарочно. Перекинуть её из защищённой ямы ветер не мог. Значит, кто-то намеренно уничтожил с таким трудом возведённое костровище. Но кому из выживших придёт в голову лишить всех главной надежды на спасение?

– Мануэль? – осторожно спросила Клэр, когда Роуз рассказала ей о случившемся.

Роуз пожала плечами. Каким бы чудаковатым ни представлялся сбежавший филиппинец и как бы ни злились на него другие за украденную катушку капроновой верёвки, подозревать его в поджоге было глупо – любое подозрение упиралось в основной вопрос: «Зачем?»

– Кому-то понравилось на острове, и он не хочет возвращаться? – предположил Дима.

– Если бы ты не пошёл с нами в экспедицию, – с вялой улыбкой промолвила Клэр, – я бы сказала, что диверсию устроил ты.

Дима уставился на Клэр.

– А что? Ты ведь ещё не весь материал собрал. Вот и решил задержаться на недельку-другую.

Результаты второй экспедиции усилили общую угнетённость ночным происшествием. Узнав, что остров необитаем, выжившие отчаялись. Альварес повторил, что паром затонул на оживлённой магистрали, что по-настоящему необитаемых островов в Миндорском проливе нет, предположил, что участники экспедиции могли ошибиться и не разглядеть очевидных следов цивилизации, однако его никто не слушал. Успокоить всех в очередной раз удалось Самоедову. Для начала он защитил от нападок несчастного Адриана, затем озвучил идею, в последние дни часто посещавшую Клэр.

– Мы построим лодку, – заявил Самоедов. – И сами доплывём до ближайшего берега. Достаточно нескольких человек, чтобы привести подмогу.

Клэр слушала, как Самоедов советуется со стариком Баньягой и помощником Альваресом, как Роуз говорит, что строить лодку – безумие, предрекает гибель экипажу самодельного судна. Затем Самоедов попросил высказаться Габриэля. Тот учился в Филиппинском морском технологическом колледже, на «Амок Лайт» попал по кадетской программе, куда от колледжа отправились два лучших воспитанника, и в отличие от большинства палубных кадетов занимался не только мытьём и покраской трюма. Габриэль ходил на вахту с третьим помощником капитана, работал с боцманом на баке, а в свободное время стоял на мостике со вторым помощником. Трудился, не считаясь с усталостью. В доказательство показывал шрам на лбу – разбил голову, наступив на комингс во время одной из утомительных вахт. Филиппинец верил, что построить лодку и вручить себя власти волн лучше, чем сидеть на месте и ждать истощения. Помолчав, Габриэль признал, что сам на верфях не работал и о строительстве кораблей имел лишь общее представление.

– Великолепно! – выдохнула Роуз. – У вас, Михаил, подбирается отличная команда.

Кажется, Самоедов успел усомниться в собственном предложении, но тут слово взяла Клэр. Она кратко рассказала об «Инженерноконструкторском бюро семьи Байо» и заверила всех, что шанс разжиться сносным судёнышком у них есть. Если верить Альваресу и Габриэлю, плавание в любом случае предстояло не самое дальнее. Лоран с Димой поддержали подругу. Выжившие приободрились, зашептались. В их голосах вновь зазвучала надежда.