It's So Easy And Other Lies (ЛП)

Я также перестал ходить в ту же школу что и Стэйси довольно скоро после того, как мы стали встречаться. Я перешел в альтернативную среднюю школу, чтобы упростить обучение и проводить больше времени играя музыку. Для выполнения требований альтернативной школы мне приходилось появляться на полчаса каждые две недели. Это оказалось слишком великой обязанностью, и меня выкинули из этой школы. Это был предпоследний год, и меня выставили из школы. Да, скатертью дорожка, я помню, как думал – я уже выбираю новую карьеру для себя.

На самом деле карьера может быть преувеличением. Я никогда не играл живую музыку тогда – и никогда не думал что смогу, если быть честным. Это просто не было частью моих расчетов: я предполагал, что мне всегда придется наемным рабочим. Самыми прибыльными работами, которые я имел, были в строительстве – однажды летом я сумел сохранить достаточно денег, чтобы купить усилители Marshall combo. Моей первой ресторанной работой было место под названием Huwiler’s. Это было достаточно популярным, чтобы вечером во время ужина был пик посещаемости и даже, хотя я занимал скромное место посудомойки, если кастрюли и сковородки не были чистыми, то целая кухня могла выйти из строя. Мне действительно нравилось работать, быть частью чего-то с множеством независимых движущихся частей, работающих для одной цели, нравились личности, которые входили в персонал.

После нескольких случайных работ я, наконец-то, причалил на полный рабочий день в Пекарню Шумахера. Место получило свое название от Билли Шумахера, местной знаменитости, известного как пионера в гонках на гидропланах. В Сиэтле гидропланы рассматривались как богоподобные колесницы, возящие наших героев на смехотворно высоких скоростях, через озеро Вашингтон. Этот особенный герой оказался мудком. Я был нанят мыть посуду. Отскабливание противней из под тортов и формочек из под маффинов это тяжелая физическая работа которая, всегда была в избытке. Кроме того, в довершение всего Шумахер заставил меня мыть его машины, копать дренажные каналы и убирать дерьмо его собак. Он также относился ко мне – как и ко всем другим рабочим - как к мусору. Но я не мог уволиться. Не было другой работы. Я должен был платить ренту.

Вскоре после панической атаки я ушел на неделю к своей семье. Стэйти все еще была в школе, поэтому когда я приходил домой я шел встречать ее после окончания уроков. Она побежала мне на встречу и прыгнула на меня, чуть ли не сбив меня с ног, со словами о том, как она по мне соскучилась. В ее глазах стояли слезы. Она сделала это перед целой массой студентов, которые высыпали в конце школьного дня.

Вау, ничего себе реакция.

Я самый счастливый парень.

Мои друзья вышли из здания и начали шептаться друг с другом вне пределов слышимости. Я заметил, что что-то происходит. У них для меня сюрприз? Что-нибудь произошло пока я отсутствовал? Затем моя девушка начала плакать и сказала мне, что она напилась и переспала с другим парнем пока меня не было. Прямо тогда и там я сказал, что между нами все кончено. Это был даже не вопрос, не предмет для обсуждения.

Но я не мог понять ситуации.

Со мной было что то не так?

Я знал она любила меня – как же она могла это сделать?

Я был раздавлен. Сначала моя паническая атака, затем это? Я просто не мог понять, почему Стэйси поступила так со мной. Мое понимание данной ситуации было основано на том, чему я был свидетелм с моим отцом. Я замкнулся в каком-то странном состоянии.

Стэйси была совершено смущена тоже. И казалось, что она искренне раскаивается. Она начала звонить моей маме, моим братьям и сестрам, моим друзьям. Люди говорили Чувак, ты должен дать ей второй шанс. Парень, который переспал с ней извинился, сказав, что это была лишь пьяная ошибка. Но я не знал, смогу ли я вернуться к ней после этого.

Я поговорил с моей мамой обо всем этом. Она сказала, что люди просто делают ошибки иногда. Она сказала, что это была очевидная ошибка Стэйси и что она сама подавлена этим.

«Я знаю, ты любишь ее», сказала мама. «Ты должен найти в своем сердце прощение для нее»

Так Стэйси и я возобновили отношения. Это был единственный раз, когда я вернулся к кому-то после чего-то подобного. Все шло отлично примерно в течение года. Я даже слышал о вакансии в кондитерской Lake Union Cafe, которая могла бы вытащить меня из пекарни Шумахера. Мои волосы были окрашены разными цветами все время, поэтому рабочие места, на которых я был бы на всеобщем обозрении не рассматривались. К счастью, были вакансии посудомоек, и, как оказалось, шеф-повар был огромным педиком, который даже не посмотрел дважды, когда увидел во время собеседования мои волосы. Также ему понравилось то, что я был музыкантом. Я подозреваю, что он мог принять меня за гея. Я получил работу.