Итальянец

— Я не дойду, я упаду бездыханной… — продолжала шептать бедняжка, когда они были уже совсем у цели.

Наконец Оливия остановилась. Отсюда предстояло подать условный знак, и она ударила поднятой веткой по дереву. Послышался шепот переговаривающихся голосов, но условного ответа не последовало.

— Нас предали, — в ужасе прошептала Эллена. — Но я все равно должна знать правду, — вдруг решительно заявила она и повторила условный знак.

К ее неизъяснимой радости, в ответ раздались три отчетливых сухих стука дерева о дерево. Оливия, все еще соблюдая осторожность, предостерегла Эллену не торопиться. Но вскоре все сомнения рассеялись. Со скрипом повернулся в замке ключ, ворота открылись, и две фигуры в плащах вошли в сад. Эллена невольно отступила, но знакомый голос Винченцо тихо окликнул ее, а слабый свет фонаря в руках его спутника осветил лицо юноши.

— О небо! — тихо промолвил дрожащим от радостного волнения голосом Винченцо, сжимая руки Эллены. — Неужели ты опять со мной? Если бы ты знала, как я ждал этого часа!.. — Однако, увидев Оливию, он умолк и отступил назад.

Эллена поспешно объяснила ему, сколь многим она обязана доброте сестры Оливии.

— Нельзя терять ни минуты, — мрачно проворчал Джеронимо. — Мы и так слишком задержались.

— Прощайте, Эллена, — с чувством, тихо промолвила сестра Оливия. — Да хранит вас Господь.

Страхи Эллены теперь уступили место глубокой печали расставания. Она горько плакала, уронив голову на плечо Оливии.

— О, прощайте, мой добрый друг. Я теперь уже никогда не увижу вас, но всегда буду помнить и нежно любить вас. Вы обещали мне дать о себе знать. Помните, я буду в монастыре Санта-Мария-дель-Пианто.

— Не могли уладить свои дела раньше, — сердился Джеронимо. — Мы задержались на целых два часа.

— Эллена, похоже, ты совсем забыла обо мне, — ласково напомнил о себе Винченцо, осторожно отрывая девушку от сестры Оливии.

Осушив слезы, Эллена одарила его улыбкой, которая показалась ему дороже всяких слов. Еще раз попрощавшись с Оливией, она протянула Винченцо руку.

— Взошла луна, и твой фонарь уже не нужен. Мы только привлечем внимание, — сказал Винченцо своему спутнику.

— Он еще пригодится нам в церкви и на тех темных тропах, по которым я буду проводить вас. Ведь вы не надеетесь, что я выведу вас через главные ворота, синьор, — с достоинством ответил Джеронимо.

— Итак, веди, куда знаешь. В путь! — согласился Винченцо и вышел на аллею, ведущую к монастырской церкви.

Прежде чем последовать за ним, Эллена еще раз обернулась, чтобы в последний раз взглянуть на сестру Оливию. Монахиня стояла на прежнем месте, и Эллене показалось, что она еле заметно махнула ей рукой. Сердце Эллены переполнила печаль, и слезы снова затуманили ей глаза. Она махнула рукой в ответ, не в силах двинуться с места, пока Винченцо вновь не заставил ее следовать за ним.

— Я завидую твоему другу, — тихо промолвил он, — и этим слезам. Я испытываю зависть. Прошу тебя, не плачь, Эллена.

— Если бы ты знал, что она сделала ради меня и как я ей обязана, — дрожащим голосом ответила Эллена и умолкла.

Пока они шли по темной аллее к церкви, Винченцо не мог скрыть своего беспокойства.

— Ты уверен, брат, что там не будет кающихся в этот час?

— Кающихся в дни празднеств? Скорее в такие дни все получают награды.

— Для нас и то и другое одинаково плохо. Разве мы не можем не заходить в церковь?

Джеронимо заверил его, что это невозможно, и открыл один из боковых входов. Здесь он прибавил свет в фонаре. В церкви было темно, праздничные свечи отгорели, осталось лишь несколько у алтаря. Послушник провел их через храм к боковой двери, выходящей во внутренний дворик к пещере Богоматери, покровительнице кармелиток. Яркий свет свечей в пещере испугал беглецов, и они попятились назад. Но Джеронимо, осмотрев пещеру, успокоил их, объяснив, что свечи горят здесь день и ночь.

Успокоенные, они вошли в пещеру, следуя за Джеронимо в дальний ее конец, где за изображением Богоматери в глубокой нише была небольшая дверь. Сердце Эллены затрепетало от страха, когда послушник отпер ключом узкий проход в скале. Джеронимо вошел первым, однако Винченцо не последовал за ним, а, опасаясь за Эллену, остановился и спросил у проводника, куда он их ведет.

— К месту назначения, синьор, — ответил тот глухим, словно из могилы, голосом. Ответ испугал Эллену и не понравился Винченцо.

— Я доверился тебе и доверил в твои руки судьбу самого дорогого мне человека, — промолвил Винченцо. — Эта шпага, — тут он коснулся спрятанной под плащом шпаги, — будет орудием отмщения за любое предательство, поверь мне. Если ты замыслил зло, остановись и одумайся, иначе не выйдешь отсюда живым.

— Угрозы? — недовольно ответил послушник, повернувшись к ним, и лицо его помрачнело. — Какую пользу принесет вам моя смерть, синьор? Каждый брат этого монастыря поклянется отомстить вам за нее.

— Я не хочу предательства, — воскликнул Винченцо, — и готов защитить синьорину от всех монахов на свете, ты это знаешь. Итак, решай.