Итальянец по требованию

Он снова приблизился к ней, мягко взял за локоть и подвел к зеркалу. От увиденного она чуть не застонала. Каре, заботливо уложенное с утра, теперь торчало во все стороны, как будто она только что самозабвенно терлась затылком об эбонитовую палочку. Лямка расстегнутого лифчика бесстыже выпала из короткого рукава блузки. Стоп! А когда Марко успел добраться до ее лифчика? Или застежка, устав дожидаться мужской инициативы, сама отскочила?

Яна раскрыла рот, чтобы отругать шефа за излишнюю расторопность, но из коридора послышался голос Самохина.

– Синьор Бурджарини! – звал он, стремительно приближаясь. – Марко! Могу я с вами переговорить?

Ну почему?! Почему именно она умудряется вечно попадать не в то место и не в то время?! Желудок сжался от ужаса, мозг отказался работать и вместо хоть одной самой завалящей идеи выдал шум помех.

– Самохин… – выдохнула Яна. – Что делать?!

Марко оказался куда сообразительнее. Схватил ее, окаменевшую от приступа паники, за локоть, втолкнул в душевую и, перегородив вход собой, для верности стянул футболку. Яне оставалось только вжаться спиной в мокрый холодный кафель и перечислять про себя всех святых угодников в надежде, что хоть один окажется в свободном доступе и спасет ее от увольнения.

– Марко? – хлопнула дверь раздевалки, и голос Самохина прозвучал совсем близко.

– Si, Mikail. Buongiorno! – как ни в чем не бывало отозвался Марко.

– Бонджорно, бонджорно… Э-э-э… Мольто бене… Яна? Где Яна? Ю спик инглиш?

– Un poco[6]. Yana is not here. Men only[7].

– О’кей… Эм… – Михаил Игоревич, судя по всему, английский знал еще хуже, чем Марко. – Уно моменто… Спорто! Спорто, фитнес, карта… Ду ю вонт… Черт, как же это… Evening? Morning?[8]

– Wait for Yana! She was in the kitchen! – невозмутимо солгал Марко и, видимо, встретив непонимание, добавил: – Cook, cook![9]

– А, кук… – вяло протянул Самохин. – О’кей, Яна, значит, Яна…

Потеряв всякую надежду объясниться с шефом без переводчика – ха! Пусть только попробует теперь ее уволить! – Михаил Игоревич ретировался. Во всяком случае, Яна услышала, как удаляются его шаги, и уже через мгновение к ней заглянул Бурджарини.

– Выходи, – бросил он. – Надо идти быстрее, теперь будут искать тебя, а не меня.

Он все еще держал в руках футболку, и Яна осознала, что находится в душе с полуголым мужчиной. Учитывая, что мужчину любой степени обнаженности она не видела очень давно, а в такой физической форме – и вовсе никогда не созерцала так близко, мозг снова устроил себе перерыв. «То адреналин, то гормоны… Мне здесь явно делать нечего», – решил ее мыслительный орган и выключил свет. Поэтому она не могла даже толком посчитать, как долго стояла и пялилась на крепкую, чуть тронутую загаром грудь.

– Теперь я понимаю, за что люди подают обвинения в сексуальных домогательствах. – Марко упер руки в боки, позволяя ей насмотреться всласть.

– С… спасибо, что не сказал… Что привел… – Яна зажмурилась, пытаясь представить что-нибудь отрезвляющее: утюг, селедку, шиномонтаж…

Да что ж такое?! В каждом видении появлялся Марко: то гладил ее белье в коротеньком фартуке, то в том же фартуке чистил селедку, то, потный и чумазый, медленно менял колесо, низко нагнувшись… Бабушка! Она будет думать о бабушке, Царствие ей Небесное!

– У тебя вся спина мокрая… – констатировал Марко, отстранив ее от стены. – Меня, конечно, и раньше хотели женщины, но чтобы настолько…

Бабуля! Родименькая! Ну где же ты?!

– Я пошла! – с трудом произнесла Яна и, оттолкнув Марко нечеловеческим усилием воли, выскочила из раздевалки.

В женской было тихо, пусто, и ноздри не щекотал запах этого дьявола Бурджарини. А как еще назвать человека, который заставляет ее думать о смертных грехах и покойниках? Она наскоро приняла прохладный душ, халат пришлось нацепить прямо поверх белья: блузка ни в какую не хотела сохнуть под феном. И в таком виде прошествовать на кухню в надежде, что никто ничего не заметит. Не собиралась же она, в конце концов, прилюдно расстегивать халат!

– Где вас носит?! – моментально выловил ее Самохин.

Вот о ком надо было думать! Никакой бабушки. Уровень эстрогена рухнул до критической отметки, и мозг сию же секунду заработал с удвоенной силой.

– Надо было привести себя в порядок после похода на рынок. Чем могу помочь? – с готовностью лакея улыбнулась она.

– Ваша задача – сопровождать шефа Бурджарини! – процедил Михаил Игоревич. – А он не может работать с сотрудниками, пока вы там прихорашиваетесь.

– Прошу прощения, больше такого не повторится.

– Ладно, – сбавил напор Самохин, видно, боялся остаться без переводчика. – Пойдемте, я должен с ним переговорить.

Бурджарини, уже облаченный в форменную одежду, следил, как раскладывают продукты. Покрикивал на итальянском, и его короткие восклицания даже без перевода неплохо тонизировали персонал.

– О, Яна! – обрадовался он. – Вы как раз мне нужны. Скажите, пожалуйста, Виктору, что мы должны сейчас снова проработать…