Итальянская свадьба

Я заметила это селение еще издали. Приютившиеся на вершине горы домики, сложенные из тех же серых камней, что и сама гора, из которой они будто выросли. И ни намека на зелень. Как и в Амальфи, строения налезали одно на другое, но здесь все ставни были плотно закрыты. Обнесенный высокой каменной оградой, городок выглядел мрачным и неприветливым.

— Следующая остановка Равенно, — нараспев объявил шофер. Автобус начал со стоном карабкаться вверх по склону к нависшему над дорогой городку.

Мы остановились на маленькой площади у стен Равенно. Те, кому не терпелось попасть в автобус, немилосердно толкались и работали локтями, не давая мне выйти. Какой-то сварливый старикан шепотом обругал меня, а его жена даже стукнула своей корзинкой.

Проводив глазами удалившийся в облаке пыли автобус, я стала карабкаться вверх по крутой осыпающейся лестнице к нижней улице города. Несмотря на то что у меня был адрес Беппи, я понятия не имела, как мне искать дом его матери. В Равенно едва ли вообще можно было сориентироваться. Казалось, будто улицы идут по кругу, а номера на дома кто-то поставил наобум. Спросить дорогу было не у кого: только несколько старух в черном, вытаращившись на меня, прошли мимо, а когда я оглянулась на них, опрометью кинулись прочь.

Так я бродила кругами в надежде, что в конце концов набреду на улицу, где живет Беппи, или наткнусь на какой-нибудь магазин, где мне помогут. Но все двери были заперты, а окна прикрыты ставнями. Здесь не пахло ни жареным луком, ни печеным болгарским перцем, столь привычными для всех римских улочек и закоулков. Что это за место такое? — недоумевала я. Я уже начинала сомневаться, что найду здесь Беппи.

Наконец я завернула за угол и наткнулась на одинокую овощную палатку. Ассортимент был совсем невелик: несколько пучков шпината, облезлые красные луковицы да ящик с битыми помидорами. За прилавком под рваным полотняным тентом сидел унылый старичок.

— Добрый вечер, — поздоровалась я по-итальянски. Он поднял глаза, но в ответ только что-то невнятно буркнул.

Я показала ему бумажку с адресом Беппи, и он снова что-то буркнул. А когда он открыл рот и заговорил, у меня создалось впечатление, что он скупится на каждое слово. Я изо всех сил пыталась понять его, но не могла. В итоге он потерял терпение, вскочил со стула, схватил меня за плечо и, подтащив к высокой ограде, огибающей Равенно, желтым заскорузлым пальцем указал на дом примерно на полпути между нами и загоном, расположенным вниз по склону, где на низкой, поросшей мхом крыше паслись козы. Я разглядела одно-единственное окошко с наглухо закрытыми ставнями, глубоко сидевшее в почерневших старых стенах.

— Вы хотите сказать, что там живет Беппи Мартинелли? — спросила я, указывая на дом.

Он кивнул, еще раз фыркнул и вернулся к своей палатке.

Некоторое время я стояла как вкопанная, озадаченно глядя на этот дом, скорее даже лачугу с провисшей крышей, вросшую в склон отлогого холма. Я, конечно, догадывалась, что семья Беппи нуждается, но не ожидала, что его мать живет в такой нищете. С одной стороны, меня подмывало бегом вернуться на площадь и дождаться следующего автобуса. Но, с другой стороны, я уже приехала сюда, и, если Беппи и в самом деле живет в этой убогой хибарке, мне хотелось бы его увидеть.

И только подойдя поближе, я поняла, как здесь на самом деле все обветшало. В расщелинах полуразвалившейся каменной ограды росли два чахлых пыльных оливковых деревца. Откуда-то доносилось квохтанье кур. На задворках, на крошечном пятачке недавно вскопанной земли, виднелась зелень с поникшими от дневного зноя листочками.

— Беппи, — позвала я, но мне никто не ответил.

Через приоткрытые ставни мне в ноздри ударил пряный аромат тушенных в остром соусе помидоров.

— Эй, Беппи… Есть здесь кто-нибудь?

Входная дверь со скрипом отворилась, и знакомый голос произнес:

— Катерина?

Но когда я подняла глаза, на пороге стоял не мой Беппи. Его обычно блестящие кудри теперь выглядели тусклыми и сальными, лицо покрывала трехдневная щетина. На нем была старенькая грязновато-белая майка, заляпанная желтоватыми томатными пятнами.

— Катерина? — озадаченно повторил он, явно не веря своим глазам.

— Да, это я, — только и сказала я, разом позабыв все заготовленные в дороге фразы.

— Но… — Беппи приотворил дверь немного шире, и я мельком увидела за его спиной убогую, неубранную комнату. — Что ты здесь делаешь?

— Сама не знаю. Зря я вообще сюда приехала.

Он шагнул мне навстречу, и дверь за его спиной захлопнулась.

— С тобой все нормально? — спросил он.

Я покачала головой.

— Нет, не совсем. — И прежде чем я успела что-либо осознать, я уже стояла уткнувшись лицом ему в шею, а его руки обнимали меня за талию.

От него исходил его привычный запах: крепкий, мускусный, напоминающий лакричный корень. Я закрыла глаза и вдохнула.

— Катерина, что случилось? — пробормотал он мне в волосы. — Зачем ты приехала?

Он провел меня к низкой каменной ограде и усадил на лавочку.

— Расскажи мне все, — потребовал он.