Читаем Итальянские морские республики и Южное Причерноморье в XIII–XV вв. полностью

Традиционно учеными выделялась роль экспорта через порты Южного Причерноморья специй, красителей, ароматических веществ, а также шелка и драгоценностей[580]. В последние два десятилетия акцент сместился: все в большей мере стали обращать внимание на экспорт местных товаров и полезных ископаемых[581]. Появились утверждения, что масштабы торговли специями преувеличивались и что большее значение имел вывоз сырья и продовольствия[582]. Стала очевидной необходимость полнее учитывать изменения торговой конъюнктуры, в частности последствия кризиса торговли середины XIV в.[583] М. Балар и Дж. Пистарино, указывая на двойной интерес Черноморья для итальянцев и как перекрестка путей международной торговли, и как источника экспорта местных продуктов, справедливо обратили внимание на существовавший баланс между вывозом дорогостоящих и дешевых товаров в генуэзской торговле[584].

Изучение ассортимента товаров позволяет нам глубже разобраться в самой природе торговли, в ее направленности и социальной ориентированности.

Обратимся первоначально к транзитной торговле. В числе товаров, вывозимых с Востока через порты Южного Черноморья, важное место занимали специи. По-замечанию Ж. Эрса, в эпоху Крестовых походов итальянская торговля и сводилась в основном к торговле специями[585]. Под специями подразумевались пряности, красители, лаки, благовония, духи и мази, лечебные средства (к которым причисляли и сахар). Иногда к специям относили даже квасцы, воск, мед, некоторые металлы, масло[586].

Торговля специями через порты Южного Черноморья прослеживается по источникам с середины XIII в.: из Синопа их привозили в Крым (Солдайю)[587]. Центром, где аккумулировались специи перед их доставкой в порты Южного Черноморья и в Лаяццо, был Тавриз[588]. В начале XIV в. Марино Санудо Старший полагал, что вывоз специй через Тавриз — Черное море, а также через Киликию может полностью восполнить то их количество, которое привозилось из Александрии, если будет объявлена предлагаемая им полная экономическая блокада Египта[589]. К числу пряностей «тонких», легких по весу и дорогих по цене, вывозимых из Тавриза, Санудо причислял кубебу, лаванду; гвоздику, мускатный орех. К более дешевым и «тяжелым» — перец, имбирь, корицу, благовонные смолы и т. п. Доставка этих товаров через Тавриз — Причерноморье обходилась несколько дороже, чем из Египта, но товары были выше качеством и облагались более низкими налогами, что компенсировало эти расходы[590]. Век спустя рекомендации поборника крестового похода не утратили силы: в 1442 г. Бельтрамо ди Миньянелли повторил призыв к вывозу пряностей (aromata) через Трапезунд при запрете торговли с Египтом[591]. Равным образом венецианский посол, направлявшийся в 1436 г. к мамлюкскому султану, утверждал, что венецианцы в состоянии на лучших условиях закупать перец в Константинополе, Бруссе и Трапезунде и потому не заинтересованы в покупке одного только перца во владениях мамлюков[592]. Возможно, проявившаяся в этом случае незаинтересованность Венеции в закупках перца в Египте была следствием значительного повышения цен на него с середины XIV в., после закрытия тавризского пути. Между тем, по подсчетам Э. Аштора, в XV в. перец был основным товаром, вывозимым венецианцами из Египта, и составлял от 35 до 50% всех покупаемых там венецианцами товаров[593]. Вряд ли черноморский рынок специй в XV в. мог заменить египетский по объему экспорта. Но сама возможность закупок специй в портах Черного моря существовала, и это влияло на общий уровень цен на них. По данным Клавихо, в начале XV в. в Султанию из Малой Индии (Афганистана) привозили лучшие по качеству «тонкие» специи — especia menuda, которые не шли в Сирию и Александрию, такие как мускатный орех и мускатный цвет, корица, манна и т. д.[594] «Практики торговли» XIV — начала XVI в. в числе специй, привозимых из Тавриза в Трапезунд, называют как «тонкие», так и «тяжелые» специи, в первую очередь перец, имбирь, гвоздику[595]. В Тавризе приобретали также красители: киноварь, индиго[596], оттуда получали лучший ладан, чем из Египта[597]. Тавриз славился и своей «косметикой» — духами и мазями[598]. Благовония из Трапезунда вывозились на Запад[599].

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
1066. Новая история нормандского завоевания
1066. Новая история нормандского завоевания

В истории Англии найдется немного дат, которые сравнились бы по насыщенности событий и их последствиями с 1066 годом, когда изменился сам ход политического развития британских островов и Северной Европы. После смерти англосаксонского короля Эдуарда Исповедника о своих претензиях на трон Англии заявили три человека: англосаксонский эрл Гарольд, норвежский конунг Харальд Суровый и нормандский герцог Вильгельм Завоеватель. В кровопролитной борьбе Гарольд и Харальд погибли, а победу одержал нормандец Вильгельм, получивший прозвище Завоеватель. За следующие двадцать лет Вильгельм изменил политико-социальный облик своего нового королевства, вводя законы и институты по континентальному образцу. Именно этим событиям, которые принято называть «нормандским завоеванием», английский историк Питер Рекс посвятил свою книгу.

Питер Рекс

История