Итальянский сапог на босу ногу

– Бросаем всех? – я вскинула брови и загадочно улыбнулась. – Это ты о ком?

– Как о ком? – мой вопрос сбил Алину с толка. – Веню, Краюшкина…

– Пожалуй, Куропаткина можно оставить в покое, а вот с Краюшкина… – я на секунду умолкла. Выдержав театральную паузу, заговорила снова: – обвинения пока не сняты. Ты еще не в курсе, что наш Леопольд Иванович не кто иной, как … родной отец Лики Ивановой, – огорошила я Алину.

– Ты шутишь? – вымолвила Алина, присаживаясь на краешек кровати.

– Нет, в пьяном угаре он признался одному итальянцу. Я все слышала. Времени пересказывать уже нет – мы и так опаздываем. Подробности расскажу при случае.

Глава 12

В автобус мы зашли последними, тем не менее, замечание нам сделать никто не отважился – как никак я и Алина руководители группы, а Степа наша подруга.

– В Пизе мы пробудем два часа, – предупредила нас Вероника, как только автобус тронулся с места. – Дорога не очень утомительная. По возвращению в гостиницу, у вас еще будет время осмотреть достопримечательности Флоренции. Ну а завтра мы перемещаемся на север Италии, в город Милан.

Никто не возражал. Большая часть публики досыпала. Я села вполоборота, чтобы видеть всех присутствующих. Краюшкин, прислонив голову к прохладному стеклу, дремал. Рядом с ним сидела, простившая его Софья Андреевна. Я попыталась углядеть в ее глазах прокурорскую жесткость и беспринципность, но не смогла – даже в помещении она не снимала солнцезащитных очков.

Веня и Славский разгадывали на пару кроссворд. Они переговаривались тихо и нехотя. Носовы, Дина и Петр, смотрели в окно. Катя и Вова Деревянко, склонив друг к другу головы, сидели с закрытыми глазами. Нонна Шматко достала вязание. Вязать у нее не получалось – какие хорошие дороги в Италии не были, а автобус все равно трусило, и нитка соскальзывала с крючка. Помучавшись с крючком минут пять, она спрятала вязание обратно в сумку.

Одна Валя Антошкина сидела словно натянутая струна. Пару раз я встречалась с ней взглядом и не могла его выдержать. Она смотрела пристально и настороженно. Я попыталась вспомнить, как она вела себя в предыдущих поездках. Никогда Валентина не выглядела такой напряженной – была компанейской, заводной, инициативной на всякого рода вечеринки и посиделки. Сегодня ее словно подменили, ее не радовало ни прозрачно-голубое небо Италии, ни зеленеющие виноградники. Плотно сжатые губы были капризно изогнуты. Глаза смотрели холодно, как будто вокруг нее были одни враги. Определенно что-то произошло с человеком за прошедший год? Если Алина вчера не ослышалась и Валентина говорила с мужем о Лике Ивановой, то чем интересно вызвана такая злость к покойной?

Как-то незаметно для себя я стала думать так же как Алина – убийца не кто иной, как Антошкина. Все сидят спокойно, а эта места себе не находит. На ум приходила пословица: «На воре шапка горит».

«Как же к ней поступиться? – гадала я, украдкой поглядывая на предполагаемую убийцу. – Валентина сейчас на ежа похожа. А может и не надо требовать от нее откровенности, наперед зная, что она ничего не скажет? А если сдать всю группу Воронкову – и дело с концом? А почему бы и нет? Публичное разоблачение приведет к одним лишь проблемам. Если Антошкина и впрямь виновна в смерти Лики, то как мы ее оградим от всей группы? Посадим в номер под замок? Юра бездействовать не будет. Поди знай, как он себя поведет. Сдать Антошкину в руки итальянского правосудия – тоже не выход. В Италии такие же бюрократы, как и в России – в бумажках утонем. Лучше шума не поднимать, вроде как ничего и не случилось, тем более что основная причина смерти Лики Ивановой – сердечная недостаточность. Надо довезти Антошкину до аэропорта, посадить в самолет, а после приземления сдать ее Воронкову. Да-да именно так и надо сделать».

Вероника не обманула: не прошло и полутора часов, как мы въехали в уютный городок, знаменитый на весь мир своей падающей башней. Вероника, не теряя времени зря, повела нас к главной достопримечательности города.

– Вот она, колокольня двенадцатого века при Пизанском соборе. Кстати, это далеко не единственная падающая башня в Италии, – сделала отступление Вероника. – Есть еще две падающие башни в Болонье, но эта мраморная колокольня с множеством колон, безусловно, самая красивая.

– Еще две падают? – удивленно переспросил Куропаткин. – Ну надо же, а говорят, что в древности строили на века.

– Так они и падают – веками, – не дала в обиду древних зодчих Вероника. – И это притом, что в Италии часто бывают землетрясения.

– Все равно надо было отвесом пользоваться и хороший фундамент закладывать, – сказал свое слово инженер Петр Носов. – Одну башню еще можно списать на последствия землетрясения, но три… Извините, товарищи, речь идет об элементарной безалаберности.