Итальянский сюрприз

- Иди ко мне, - томным голосом позвала Алла любовника, слегка подвинувшись на матраце и похлопав рядом с собой.

- Я, пожалуй, пойду сушиться. Без фена мои волосы до вечера не высохнут, - Лариса встала с шезлонга и, подмигнув подруге, направилась к лестнице и вскоре скрылась из виду.

Виктор лег рядом с любовницей, притянул её к себе и шепнул:

- Я соскучился...

- Я тоже, - улыбнулась она.

- Почему же ты не пришла?

- Я думала, что ты спишь.

- Нет, я ждал тебя.

- Тогда бы хоть намекнул, что страстно жаждешь заключить меня в объятия, и я бы тут же прилетела на крыльях любви, - даже сейчас Алла не могла отказать себе в удовольствии немного подурачиться.

- Надеялся, что ты сама догадаешься, - Виктор будто не заметил её дурашливого тона.

- А я решила дать тебе передышку, - она смотрела на него с лукавой усмешкой.

- Мне не нужна передышка. Стоял у окна, любовался тобой и жалел, что столько времени проходит зря.

- Ничего, мы ещё наверстаем. Завтра Ларка уедет в Палермо, я попрошу её отпустить всю обслугу, и мы устроим себе праздник души и тела.

- Я люблю тебя, - любовник смотрел на неё без улыбки, и она видела, как непривычно ему произносить эти слова.

- И я люблю тебя, - серьезно ответила Алла, и ей тоже это было непривычно. - Знаешь, я ведь никому никогда таких слов не говорила, призналась она.

- Знаю, - Виктор уже улыбался.

- Час назад я сказала подруге, что влюбилась, а она обрадовалась, что наконец-то и со мной это случилось. Ларка очень влюбчивая, а я раньше подшучивала над ней и считала, что сама не способна полюбить. И вот надо же... Влюбилась на четвертом десятке лет...

Вместо ответа он обнял её ещё крепче.

- Попробуем наверстать упущенное? - шепнула Алла, пробегая рукой по его спине и бедрам.

- Пойдем в твою спальню?

- Зачем нам терять время, - интимно-зовущим тоном отозвалась она, забираясь рукой в его плавки.

- Но ведь здесь ходит официант, - слабо сопротивлялся любовник, уже часто дыша.

- Плевать! - беспечно заявила Алла, стягивая с себя плавки.

Паоло стоял на верхней террасе, боясь шелохнуться, и смотрел вниз. Он вовсе не хотел подглядывать. Только что мимо прошла сеньора Лариса. Паоло вытянулся в струнку, ожидая распоряжений, но хозяйка отрицательно качнула головой и пошла к себе, одарив его рассеянной улыбкой.

Официант хотел спуститься на нижнюю террасу, чтобы забрать со столика пустые бокалы и поправить шезлонги, и тут увидел гостей. Теперь он не знал, что делать. Если вернуться в холл, то гости могут услышать его шаги. Но и стоять здесь нельзя - вдруг синьора подойдет к окну, увидит его и решит, что он подсматривает. Или ей что-то понадобится, а отсюда не слышно звонка.

Паоло то крепко зажмуривался, то снова открывал глаза. Запрокинутое лицо сеньоры Аллы было так отрешенно красиво... Почему у неё такой старый любовник? Она ведь богата, может сама выбирать молодых и красивых любовников.

Наконец Паоло решился и на цыпочках пошел ко входу. Двери с тихим шелестом раздвинулись, и он испуганно оглянулся - не услышали ли гости этот звук, - но им было не до него.

Официант отнес пустой поднос в бар и замер у стойки.

В доме было тихо-тихо. Шофер с поваром уехали за продуктами послезавтра приезжают сын и любовник хозяйки, а завтра она сама уезжает в Палермо за новогодними подарками. В саду тоже никого нет - садовники работали с раннего утра, а потом ушли по домам. Раньше сеньор Игорь нанимал горничных, но сеньора Лариса пожаловалась, что девушки очень шумливы, слишком громко разговаривают, слишком громко смеются, бегают по коридорам, во время работы что-то напевают. А хозяйка любит тишину. Или включает магнитофон и слушает свои любимые русские песни.

Паоло сам предложил сеньоре убирать её комнату, и она согласилась. А для него уже счастье прикасаться к вещам, к которым прикасалась она, перестилать постель, хранящую тепло её тела и легкий аромат её духов. Он забирал из ванной сеньоры мокрые полотенца и халаты, менял постельное белье и все это тайком уносил к себе в комнату. Потом лежал на простынях, на которых ещё утром лежала она, целовал наволочку, к которой прикасалась её щека, вечером надевал её халат, обертывал вокруг бедер её ещё чуть влажное полотенце и мечтал...

Ночью Паоло видел сны, всегда разные. Они дарили ему сладостные ощущения, и он просыпался в блаженной истоме. Хотелось удержать этот сон и это ощущение блаженства и верить, что все это вовсе не сон.

Самое большое счастье - когда сеньора жила на вилле одна. Тогда в её комнату никто, кроме него и нее, не входил. Его родители жили в Палермо, и хозяйка позволила ему занять комнату на первом этаже, а остальные слуги после работы уходили домой. Он и сеньора оставались в доме одни. Паоло на цыпочках поднимался на второй этаж, но подойти к комнате хозяйки боялся. Часами стоял в верхнем холле, слушая, как из её комнаты льется тихая мелодия. Почему-то сеньоре нравятся только грустные песни. Ему они тоже нравились, но навевали на него печаль. Наверное, ей одиноко или она тоскует о сеньоре...