Итальянцы

Если furbizia имеет глубокие корни в постклассической истории Италии, тогда те же истоки имеет и совокупность тесно связанных допущений и установок, для которых, насколько я знаю, нет отдельного слова. Длительный опыт перехода власти в стране из рук в руки, притом что сами итальянцы никак не могли на это повлиять, сделал их крайне осторожными при демонстрации истинных убеждений. Исторически так сложилось, что принципы, идеалы и верность оказались опасными. Выжили те, кто был достаточно осторожен, чтобы не выдать себя; те, кто ловко менял свою точку зрения и оказывался на нужной стороне, когда исход борьбы за власть становился ясен.

Несколько лет назад после мемориального вечера, посвященного Второй мировой войне, один итальянский аристократ пригласил меня на ужин. Во время ужина я попросил графа рассказать о его военных воспоминаниях, если таковые остались. Оказалось, что он сыграл в войне не последнюю роль. Он был тогда еще мальчиком, и отец послал его навстречу наступающим союзным войскам, чтобы предупредить их о том, что они идут прямиком в ловушку — устроенную немцами засаду в узком месте дороги.

— Видите ли, мой отец был командиром местных партизан, — пояснил он.

Это было весьма необычно. Титулованные землевладельцы редко играли главные роли в Сопротивлении, в котором преобладали коммунисты. Я так ему и сказал.

— Да, но моему отцу нужно было вернуть много земель в 1944 году, — ответил он. — Он был одним из приближенных Муссолини.

Отец этого аристократа едва ли был единственным, кто изменил своим клятвам. Многие ведущие промышленники севера Италии ловко изворачивались, вроде бы сотрудничая с немцами, которые оккупировали Италию после падения Муссолини, и в то же время предоставляя информацию союзникам и даже порой снабжая деньгами партизан.

Свергнув Муссолини, по окончании войны итальянцы оказались на стороне союзников. В результате Италия получила послевоенную помощь от США, в отличие от Испании и Португалии, которыми продолжали править фашистские диктаторы. Немцы поняли, что их предали, когда итальянцы перешли на другую сторону, и это чувство смешалось с воспоминаниями о том, как итальянцы меняли союзников в Первой мировой войне. Хотя Италия принадлежала к Тройственному союзу с Германией и Австро-Венгрией, ее правительство вышло из игры, когда в 1914 году вспыхнула война. Причины тому были: Австро-Венгрия первая нарушила основные правила Тройственного союза, не проведя переговоры с Италией, перед тем как объявить войну Сербии и подтолкнуть мир к началу глобального конфликта. Итальянское правительство почувствовало — и его можно понять, — что у него нет больше обязательств перед другими членами союза. В следующем году оно вступило в войну на другой стороне, после того как Великобритания и Франция тайно пообещали римскому правительству дополнительные территории в случае победы.

Союзы между разнообразными государствами, из которых теперь состоит Италия, часто подвергались резкому пересмотру, и все же в истории полуострова было не так много переломных моментов. В ней было очень мало революций и переворотов[13] — и в сущности ни одного успешного. Исключениями можно назвать Рисорджименто и установление диктаторской власти Муссолини — это те случаи, когда итальянцы под влиянием идеализма резко порвали со своим прошлым.

Для истории Италии характернее гораздо более долгие периоды демократии до и после фашизма, хотя людей, сыгравших тогда заметные роли, помнят меньше, чем Гарибальди или Муссолини. Кто за пределами Италии слышал, например, об Агостино Депретисе? Или даже в самой Италии, если на то пошло. Вы потратите время впустую, разыскивая в Италии памятник Депретису или площадь, названную в его честь. За пределами его родной провинции Павии найдется всего несколько улочек, посвященных его памяти: одна из них по какой-то причине находится в южном городке Андрия.

Тем не менее Депретис был одним из немногих политиков, которые в свое время, можно сказать, господствовали в Италии. Он был премьер-министром девять раз — больше, чем любой политик со времен Объединения. Надо сказать, что некоторые из его Кабинетов министров просуществовали совсем недолго. Один — всего 88 дней (напомним, что бесконечная смена правительств всегда была характерна для итальянской демократии)[14]. Однако период с 1876 года до его смерти в 1887 году был неразрывно связан с личностью Депретиса, так же как первая декада этого столетия связана с именем Сильвио Берлускони[15].