В остальном у итальянского общества дела, казалось бы, не расходятся со словами. В опросах ВЭФ единственная категория, в которой Италия всегда блистала, это та, что касается материнства. Пособие в декретном отпуске — одно из самых щедрых в развитых странах. Но, как только срок выплаты пособия по материнству заканчивается, молодая итальянская mamma обнаруживает, что государство предлагает ей очень скромную помощь в согласовании ее роли матери с другими домашними обязанностями и работой (если, конечно, она сохранила работу; не говоря уже о dimissioni in bianco, на женщин еще и давит общественное мнение, согласно которому после рождения первенца работу нужно бросать). Ясли и детские сады в Италии в дефиците. Бесплатные, финансируемые государством — тем более. Хорошо, если один из пяти малышей младше трех лет посещает ясли.
Нехватка детских учреждений — проблема не только предложения, но и спроса. Поскольку работающих женщин в Италии мало, многие матери имеют возможность заботиться о детях в течение дня. Социологический опрос, проведенный в 2011 году, выявил и другие факторы. Среди матерей, которые не отправили детей в детские учреждения, больше трети предпочли вместо этого оставлять их с родственниками, а еще треть заявили, что, по их ощущениям, их ребенок еще слишком мал для яслей или садика.
Дети растут, и тут возникает другой фактор, заставляющий матерей оставаться дома: часы занятий в средних школах не изменились с тех пор, когда почти все матери были домохозяйками. Уроки проводятся в утренние часы, и предполагается, что дети могут затем пойти домой на обед, который приготовит mamma. В действительности, в наши дни это зачастую означает сэндвич, оставленный для них в холодильнике.
Однако наиболее важным фактором можно считать то, что итальянские мужья — как и испанские — очень неохотно разделяют с женами бремя домашних забот. Согласно официальной статистике 2011 года, явно меньше половины мужчин помогали женщинам готовить еду и едва ли четверть — мыть посуду. Но настоящая запретная зона для l'uomo italiano — это глажка. Причина так и осталась загадкой, но доля мужчин, готовых помочь погладить белье, составила одну сотую.
Столкнувшись с трудностями совмещения трех ролей, женщины вынуждены выбирать. В результате большинство из них взваливают на себя взаимосвязанные роли жены и матери. Судя по статистике, такая картина наблюдается во всех странах Южной Европы.
Начиная с конца 1970-х женщины в Италии стали позже вступать в брак. Еще раньше они стали ограничивать количество детей. С тех пор в игру вступили и другие факторы, и основной среди них — нестабильность на рынке труда. Все больше молодых людей работают по краткосрочным контрактам, без гарантии постоянной занятости. В результате уровень рождаемости резко снизился: от более чем 20 детей на 1000 женщин в середине 1960-х до менее 10 в середине 1980-х. С тех пор он снижается более плавно и в 2011 году дошел до 9 на 1000.
В жизни итальянцев нет другой сферы, где наблюдался бы такой разрыв между словами и действительностью: с одной стороны, прославление mamma и поклонение Мадонне, а с другой — общество, где все больше семей ограничиваются единственным ребенком и где матери, ожидающие детей у ворот начальных школ, — это зачастую женщины за 40. А за статистикой прячется другая зияющая пропасть — между тем, как итальянцы должны вести свою сексуальную жизнь, по мнению церкви, и тем, что происходит это на самом деле.
11. Любовники и сыновья
Italians do it better.
«Итальянцы делают это лучше».
Их можно увидеть повсюду — часто в самых невероятных местах. Вы видите их написанными на стенах и на тротуарах, а иногда — заботливо выложенными из ракушек на пляжах. Особенно часто они встречаются на воротах школ. Признания в легкомысленной, головокружительно пылкой любви, размещенные таким образом, чтобы привлечь внимание объекта желания, когда она (или иногда он) занимается повседневными делами, — это одна из самых восхитительных деталей итальянского городского пейзажа и контрапункт той благоразумной сдержанности, которая характеризует основу итальянской жизни. Некоторые из этих graffiti d'amore поэтичны («Ты — мечта, которая начинается с момента, когда я просыпаюсь»); некоторые трогательны («Анна, вернись ко мне, умоляю тебя»).