Италия на рубеже веков

Лично Джолитти был человеком неподкупным, но самым беззастенчивым образом прибегал к коррупции. Он подкупал депутатов, подкупал газеты. Несмотря на все официальные опровержения, было известно, что некоторые газеты регулярно получали «субсидии». Бывали факты настолько скандальные (особенно в период «долгого министерства Джолитти»), что многие друзья рвали с ним политические и личные отношения, а некоторые становились его активными врагами. Во время выборов, особенно на Юге, Джолитти прибегал к услугам так называемых mazzieri. Когда-то это означало «булавоносец», но применительно к Джованни Джолитти означало запугивание и шантаж. Его обвиняли также в том, что он использовал мафию. Гаэтано Сальвемини так ненавидел Джолитти, что назвал его министром della malavita, т, е. подонков общества, уголовных элементов.

После избирательной реформы 1912 г. стала очевидной необходимость договориться с католиками гораздо определеннее, нежели это было в 1904 г., когда им разрешили «поступать согласно своей совести»; До реформы голоса католиков не могли играть той чуть ли не решающей роли, на которую надеялась либеральная буржуазия, мгновенно позабывшая о своем «традиционном антиклерикализме», когда ее напугал размах забастовочного движения. Но после реформы необходимо было найти новую «политическую формулу», чтобы обеспечить нужный умеренный состав палаты. Джолитти хотел сотрудничества с католиками, которые располагали широкой сетью массовых организаций, но в то же время не хотел платить за это сотрудничество слишком высокую цену. Габриэле Де Роза пишет: «Если бы католики на выборах 1913 г. прибегли к своей старой практике абсентеизма, это означало бы крах не только Джолитти, но и самого либерального государства. Но такая перспектива не могла возникнуть, настолько она казалась абсурдной, не говоря уж о том, что Джолитти вряд ли пошел бы на установление всеобщего избирательного права, если бы не эволюция католического движения, которая шла в сторону конституционализма и подбадривала его». Со своей стороны папа Пий X должен был — логически — уступить и согласиться с созданием общенационального политического центра, который мог бы направлять и контролировать массы избирателей-католиков. Конечно, государство теперь относилось к церкви куда более терпимо, нежели при Депретисе или Криспи, но все же во взаимоотношениях были «деликатные моменты».

В свою очередь Филиппо Меда преследовал далеко идущие политические цели. В эти годы он мечтал о создании автономной католической партии, которая заменила бы либералов в управлении государством. Но, поскольку это наталкивалось на упорное сопротивление Ватикана, Меда вел себя как и подобает центристу, проявляя незаурядный такт и ум. Практически ему приходилось поддерживать всякие комбинации, не всегда вполне чистоплотные, но Меда не был чрезмерным моралистом. В июле 1909 г президентом Итальянского католического избирательного союза был назначен граф Винченцо Отторино Джентилони, адвокат, человек очень энергичный и прекрасный организатор. Он принадлежал к умеренным католикам. «Это течение требовало от организованных католиков вести борьбу, чтобы приостановить продвижение социалистов, радикалов и вообще всех мирян, принадлежащих к Крайней Левой и к Либеральной Левой. Но в то же время, поскольку папский запрет на создание католической партии оставался в силе, предвыборная деятельность католиков, по существу, сводилась к тому, чтобы поддерживать Джолитти и, насколько возможно, обусловливать его политику в клерикально-умеренном смысле» {132} . Собственно, это наметилось уже во время выборов 1904 и 1909 гг., но в 1913 г. все приобрело иные масштабы, и католики не хотели упустить «возможность самоутверждения».