Итиноку

– Как там поют в песне? Дадзе есри вам немуного дза тридцять, есть надедзда выити замуз за принца! Радуйтесь чудзому сцястью, и оно вскоре урыбнется и вам. Идзвиниче, есри я помесара васей бетседе!

Девицы что-то бормотнули в ответ, и перемывание костей невесты Виктора увяло. А японочка – это была именно она – щелкнула замком клатча, вжикнула молнией косметички и стала подправлять макияж, что-то тихонько напевая на своем чирикающем языке.

Ника представила себе, как девушка из Страны Восходящего Солнца беседовала с грубиянками – спокойно, с учтивой улыбкой, с непременным легким поклоном – но что-то в ее интонациях обезоружило завистниц. "Мне бы у нее поучиться. Я готова была уже выйти и наорать на них или наподдавать им, а она парой фраз пресекла тот поток гадостей, которые они готовы выливать на всех, кто подвернется под руку!"

– Прохо, – посетовала японка, когда Ника встала у соседнего зеркала с косметичкой, – что у вас запретсено куричь в помесениях. Я выходира на урицу, и у меня потекра тусь на ретснитсах. Нет спетсиарьных пометсений… Но в остарьном мне вас город нравится.

– А вы неплохо освоили язык, – заметила Вероника.

– Пять рет в дипроматитсеском представитерьстве, – пояснила японка, – пришрось изутсять вас ядзик, сьтобы не зависечь от переводцика. Трудный ядзык, – покачала головой она. – А арфавит протстой. Всего 33 дзнака.

– А я бы ни за что не осилила ваши иероглифы…

– Вы тсебя недооцениваетсе. По ватсему рицу видно, что вы – черовек воревой и упорный. И памячь у вас острая. Ямаути Харука, – назвалась она.

– Вероника Орлова… Ну, или Орлова Вероника, если по-вашему.

Через 15 минут Ника и Виктор уже стояли в регистрационном зале, слушая торжественную речь величавой осанистой дамы с хорошо поставленным голосом. Потом Ника под вспышками объективов стянула с левой руки белую перчатку, чтобы поставить роспись в книге. Ручку взял Виктор, тоже расписался.

– Объявляю вас мужем и женой! – провозгласила дама.

"Свершилось… И это не сон!"

"Да, наконец-то это случилось! Боже, даже не верится!.."

*

К Исаакиевскому собору их отвезла стилизованная под стиль рококо карета с шестеркой белых лошадей. Гости ехали следом, заняв три автобуса, благоразумно заказанных предусмотрительной Викой.

Впервые Ника входила в собор без билета, не отстояв длинную очередь в кассу и не толкаясь в общем потоке туристов. У ограды стояли желающие попасть в собор на экскурсию и ждали, пока закончится венчание.

– Нормально, я ребенку приехала колоннаду показать, месяц собирались, а тут приветики-рулетики! Закрыто до 13 часов! – сварливо выкрикнула какая-то молодая женщина. – Негде больше венчаться, реально?!

– Нормально, гугл в помощь, надо было накануне посмотреть график работы собора! – гаркнула Тася. – За неделю оповестили о том, что сегодня он до обеда будет закрыт для посетителей! Поперлась наобум Лазаря, так не бузи мне тут!

От мощного рыка надзирательницы Яниной на Арсеналке притихали даже самые отпетые "беспредельщицы", и сварливая посетительница утратила свой боевой настрой. Бормотнув "Пойдем, Даня, лучше что другое посмотрим, пока эти понторезы тут довенчаются", она спешно ретировалась.

– Во, умная, – поделилась Тася впечатлениями с Харукой, – как утка!

– А почему как утка? – вежливо улыбнулась шутке японка.

– А кто его знает. Говорят: умный, как утка, имея в виду, что человек дурень безнадежный. Господи, прости, – спешно перекрестилась Тася, вспомнив, что пришла в собор.

Японка осенила себя неумелым крестом вслед за ней и вопросительно посмотрела на Наума: все ли правильно. Гершвин кивнул и прошептал ей:

– Вот, полюбуйся: наш Исаак-Великан. Впечатляет? И как только двести лет назад, не имея нынешней техники, такую громадину построили? Что красота, что мощь – все потрясает. Еще тыщу лет простоит и даже не облупится. Сейчас бы так строили?..

Харука была поражена монументальной красотой собора. Она благоговейно коснулась крошечными пальчиками гигантских черных ворот, подняла голову, чтобы рассмотреть роспись под куполом… Рассыпав мириады блесток, из ее прически выскользнула заколка. Наум ловко поймал ее на лету и галантно вернул девушке.

– Аригато, – улыбнулась Харука, возвращая заколку на место.

– На ковер не ступай, он для новобрачных, – продолжал инструктировать ее Наум, – а то я как-то попрал ковер своей ногой, и таких люлей от служителя огреб! Говорю ему в ответ: "А разве заповедь о христианском смирении и кротости уже отменили? Рясу, главное, надели, а на людей орете, как кондуктор в трамвае!"

– Раньше говорили – шряпу надер, – улыбнулась Харука.

– Да… Чего только не говорили… О! Смотри, все внимание! Сейчас ты увидишь обряд венчания в христианской церкви! И более того – венчание двух селебритис…

*