Итоги № 36 (2012)

Фестиваль на этот раз проходил без поддержки какого-либо коньячного или автомобильного бренда. Но чехарда со спонсорами, к счастью, не повлияла ни на качество состава участников, ни на общую атмосферу. Свежевыбеленная сцена и та вселяла ощущение праздника. Даром что первоначально фестиваль грозились сделать двухдневным: традиция взяла свое.

Построение программы было несколько необычным. Кульминационным оказалось открытие. Именно в этот день был заявлен и блистательно подтвердил ожидания публики гвоздь программы — американский пианист-виртуоз Джордж Коллиган. В светлом костюме, неизменной клетчатой кепке и почти круглых очках он смотрелся скорее импозантно, нежели вызывающе, и лишь иногда во взгляде мэтра угадывались легкие искорки музыкального безумия. Его игра также скрестила в себе лед и пламень. Заметим: выступал Коллиган вместе с трио Евгения Рябого, что не могло не радовать. Вообще уровень наших джазменов в последнее десятилетие, можно сказать, величина сложившаяся. Вот только лучшие из них, вроде Валерия Пономарева и Алекса Сипягина, обитают все-таки не у нас, а в главной джазовой державе мира. И подобно всем прочим вынуждены приезжать «в гости». От этого наша законная гордость слегка горчит.  

Вторым хедлайнером первого дня по праву мог считаться легендарный мастер губной гармошки Хендрик Меркенс, обаятельный как на сцене, так и вне ее. Конечно, поддержать это звездное начало и не опустить планку в последующие субботу и воскресенье было непросто, несмотря на то что в программе значился OPUS 5 — квинтет солистов респектабельного, легендарного и по определению великого Mingus Big Band. А также изощренные австрийцы Flip Philipp & Organ Transport и Хенрик Миськевич с ансамблем Full Drive из Польши. Но ощущения неравноценности все-таки не возникло.

Не возбуждает / Искусство и культура / Художественный дневник / Что в итоге

Не возбуждает

/ Искусство и культура/ Художественный дневник/ Что в итоге

 

Публично недоумевать (а то и негодовать) на тему того, что же 40 000 000 читателей по всему миру нашли в книге Э. Л. Джеймс «Пятьдесят оттенков серого», стало уже общим местом. Эротический роман более чем посредственных литературных достоинств, написанный лондонской домохозяйкой, сумел обогнать по продажам на сайте Amazon.com все семь частей «Гарри Поттера» вместе взятые, повергнув людей, имеющих какое-либо отношение к литературе, в полнейший ступор. Автор этих строк — не исключение.

Почему этой зануднейшей книгой заинтересовались десятки миллионов читателей, понять непросто. Едва ли причина в тематике — садомазохистские игрища, которые Э. Л. Джеймс протоколирует со стыдливым энтузиазмом, многократно становились материалом для куда более сильных и увлекательных художественных текстов. Стилистическими совершенствами «Пятьдесят оттенков серого» тоже не блещут — гладкий, плоский текст, кстати, не слишком пострадавший в русском переводе... Словом, вне широкого социокультурного контекста выдвинуть убедительную гипотезу, объясняющую популярность романа Э. Л. Джеймс, крайне затруднительно. Однако контекст в данном случае способен объяснить многое. Книга Эрики Леонард — таково настоящее имя литераторши — выросла из попыток написать фанфик к книгам ее кумира, создательницы «Сумерек» Стефани Майер. Поэтому закономерно, что судьба «Оттенков» развивалась по тому же пути, что и судьба книг другой успешной продолжательницы сумеречно-вампирского тренда — Аманды Хокинг, одной из главных звезд нового электронного самиздата. Самопальная публикация в электронном виде и в формате Print on Demand, продвижение по канонам сетевого сарафанного радио, блестящий дебют самой Эрики в амплуа неопытной простушки, зажимающей рот рукой и комично приседающей в восторге от собственного нежданного успеха... Все эти приемы сегодня работают безотказно: спрос на любительскую, самодеятельную литературу, являющую себя миру в обход издательств и критиков, велик как никогда.

И это, конечно, очень плохая новость для всех тех, кто считает необходимым шлифовать слог, а после тщательно подбирать издателя или агента и вообще относиться к литературе как к тяжкому, но плодотворному труду. Да и издателям нет особого повода радоваться — пока, разумеется, самодеятельные литераторы еще испытывают в них нужду: погремев в качестве самиздатной дивы, Эрика Леонард все же обратилась к профессионалам издательского бизнеса для того, чтобы конвертировать свой успех в денежные знаки. Однако по мере развития технологий потребность в этом промежуточном — издательском — звене, скорее всего, будет отсыхать и авторы научатся стричь купоны самостоятельно. О критиках и говорить не приходится — нам в дивном новом мире литературного самиздата места и вовсе не уготовано: не случайно десятки ругательных рецензий в самых влиятельных изданиях не подточили успеха «Оттенков»...