Итоги № 47 (2011)

— Человек обедает в ресторане и говорит официанту: «Ваше лицо мне знакомо. Мы вместе учились в институте?» — «Нет». — «Мы вместе служили в армии?» — «Нет». — «А-а-а, понял, это вы подавали мне сегодня закуску?» И еще такой, про выпивку. Человек приходит в бар каждый день в определенное время и заказывает две рюмки водки. Выпивает и уходит. В какой-то раз официант не вытерпел и спрашивает: «Почему вы заказываете не двойную порцию, а именно две рюмки». «Потому что, — говорит тот, — на Камчатке у меня есть друг. И мы с ним договорились каждый день в определенное время выпивать по две рюмки водки — одну за себя, вторую за друга». И так продолжается месяц. Вдруг человек заказывает не две, а одну рюмку. Официант спрашивает: «Ваш друг умер?» «Нет, — отвечает тот, — с другом все нормально. Это я бросил пить».

— С кем из русских писателей вы знакомы?

— В России общалась с Анатолием Рыбаковым. В Америке познакомилась с Вознесенским, Евтушенко и Ахмадулиной. Жаль, что меня не познакомили с Бродским, я его очень люблю. Как и Набокова. Его я боготворю. Набоков — мой кумир. Все, что он написал, у меня есть. Один раз, еще молодой учительницей, я написала ему личное письмо с признанием в любви. И получила строгий ответ от его жены Веры. Мол, мой муж очень занят, у него нет времени отвечать на письма.

— Бел, опишите, пожалуйста, ваш обычный день.

— Встаю рано, в 7—8 утра, ложусь поздно, между 1 и 2 часами ночи. Я ленива, с трудом заставляю себя что-либо делать. Люблю читать.

— У вас специальная диета?

— Ничего подобного. Ем что придется. Люблю джанк-фуд — гамбургеры, пиццу. Вы не поверите, но у меня все зубы свои, природные (широко улыбается, показывая зубы). Мне никогда их не удаляли, только в подростковом возрасте выдрали зуб мудрости. Кариес лечу время от времени. Дантист каждый раз изумляется, я одна такая у него. Готовить не умею — в этом виню маму, не научила. Раньше готовил муж, но в последние годы перестал. Он очень сдал, только с ходунками может передвигаться.

— Как его зовут? И где он сейчас?

— Зовут его Сидней Глак. Он сейчас на работе. Сидней еще молод — ему всего 95 лет. Он из категории мужчин, которые предпочитают женщин постарше (смеется). Ездит на работу каждый день. Трудоголик, ренессансный человек. У него несколько профессий, они же увлечения. Президент Фонда Шолом-Алейхема. Собирает и организует пожертвования в фонд. Изобретатель, у него несколько патентов. Дизайнер текстиля. Эксперт по Китаю и Тихоокеанскому региону, выступает и пишет по проблемам сегодняшнего Дальнего Востока. Много раз был в Китае. А еще он преподает марксизм.

— Как же вы позволяете ему преподавать марксизм, пережив в юности «мирные восстания»?

— Он строго придерживается того, что написал Маркс. И не то, что себе вообразили большевики.

— Вы и Сидней работаете ради удовольствия или ради денег?

— Шолом-Алейхем умер, когда мне было пять лет. И оставил любимой Белочке шикарное приданое: все доходы от его пьес. Когда я первый раз вышла замуж за молодого доктора, мне мои ближайшие родственники сказали: «Белочка, твой муж врач, он будет очень богат, давай твою часть поделим на нас всех пятерых». Я согласилась. А потом появился «Скрипач на крыше», и этой пьесе про Тевье-молочника сопутствовал огромный успех во всем мире. Чеки стали приходить на «семью Шолом-Алейхема». Недавно мне мой налоговый консультант сказал, что поскольку я зажилась, то почти съела все свои накопления. Я его спросила: «Когда же мне лучше умереть, назовите, пожалуйста, предпочтительный возраст». (Смеется.)

— Ваша книга «Вверх по лестнице, ведущей вниз» тоже была очень популярна. Как и фильм, по ней поставленный.

— Да, 64 недели книга была в списке бестселлеров «Нью-Йорк таймс». Вот смотрите (показывает на полки). Сотни изданий на разных языках. До сих пор люди мне пишут и звонят, высказываясь по поводу «Лестницы» и второй моей книжки «Любовь и все прочее», которую, по-моему, так на русский и не перевели. Сейчас ко мне пристают издатели электронных книг, чтобы я продала им права на них. Я пока думаю.

— Приезжали в родные края после эмиграции?