Итоги № 28 (2013)

«Некая фирма в одном из государств Балтии заключает договор с иностранной компанией на приобретение, допустим, крупной партии компьютеров, — рассказал «Итогам» один из сыщиков, участвовавших в операции. — Один или несколько российских банков выступают кредиторами. То есть средства из банка идут в Прибалтику, оттуда в кипрский банк, а потом уже в страну, откуда обратно должен вернуться товар. Но тот товар через российскую границу не перемещается, а потому отследить его сложно. При этом кредитные договоры составлены так, что уличить банк в намеренном выводе денег за границу под фиктивный контракт невозможно. А теперь представьте, что в цепочке могут быть задействованы десяток банков и сотни фирм, в том числе и однодневок!» Чувствуете почерк великого управдома-комбинатора?

По словам оперативников, использовались и так называемые прямые схемы, при которых на переведенные за рубеж деньги на Кипре приобретались объекты недвижимости, в основном отели, бизнес-центры и частное жилье. Что вполне легально. Но есть нюансы. «Суммы сделок намеренно завышались на несколько порядков, — говорят наши источники. — Денежные средства клиентов переводились на расчетные счета фирм-однодневок, затем обналичивались и направлялись на счета в прибалтийские государства и Республику Кипр». Наконец, в ход пускался даже фиктивный фрахт сухогрузов, при котором отследить объемы якобы перемещаемых грузов практически невозможно. «Судно приписано к одной стране, ходит под флагом другой, перевозит товар для третьей, а финансируется из четвертой, — объясняет собеседник «Итогов». — У всех свой документооборот, сотни счетов и договоров».

В поле зрения оперативников группа «обнальщиков» попала где-то полгода назад, но что именно стало зацепкой, правоохранители не раскрывают. Ежедневно через управдома и компанию проходило около 150 миллионов рублей. Работали они на рынке около пяти лет. И за это время финансовые посредники умудрились вывести из страны 36 миллиардов рублей. Немало, но это в разы меньше всего сомнительного оттока за прошлый год. Выходит, не Магина со товарищи — или, по крайней мере, не только их — имел в виду Сергей Игнатьев, когда говорил об «организованной группе лиц»?

«Вряд ли малый и средний бизнес способен вывозить такие объемы капитала, — считает Дмитрий Костальгин. — Скорее, этим занимаются крупные компании. Но, поверьте, даже им нет необходимости защищать собственность через офшоры. Затеряться можно и в Москве, банально уйдя в тень. Причем вас никто даже искать не будет. Опыт показывает, что наказывают и проверяют как раз тех, кто по своей наивности решил высунуться. При этом теневая выручка используется для ведения бизнеса в России, и часть из нее, наверное, выводится. Но скажите другое: ЦБ выделяет из общей массы сомнительных операций, например, взятки? Какова их доля? Никто не знает».

За что сажают

Управдом Сергей Геннадьевич, ворочая миллиардами, до недавних пор спал спокойно, как и все «обнальщики». Ведь посадить надолго опытных организаторов «обнальных» схем очень трудно.

Во-первых, по статье 174 Уголовного кодекса «Легализация (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретенных другими лицами преступным путем» нужно доказать, что «обнальщик» знал о преступном происхождении денег. Во-вторых, нужно найти заказчиков и опять же доказать, что имел место сам преступный доход. Поэтому зачастую если и используются статьи 174 и 174.1 УК, то только вкупе с другими.

Эту лакуну Государственная дума попыталась закрыть, приняв в июне закон № 134-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям». Благодаря ему в УК ввели новую статью 193.1 «Совершение валютных операций по переводу денежных средств в иностранной валюте или валюте РФ на счета нерезидентов с использованием подложных документов». Теперь создатели фирм-однодневок могут сесть аж на десять лет. Но даже это ужесточение, по мнению наших собеседников, может оказаться беззубым.

«Эти фирмы создаются на очень короткий срок, — говорит профессор Академии экономической безопасности МВД России Николай Купрещенко. — Их деятельность попадает в поле зрения налоговых органов только через три месяца, когда наступает время предоставления отчетности. Налоговая инспекция может приостановить движение средств по счету, который к этому времени уже фактически не нужен, и поставить фирму в очередь на проверку». По его словам, из-за неотлаженности механизма взаимодействия между таможней, ЦБ и Минэкономразвития сведения о нарушениях могут поступить вообще через год после совершения операции. «К этому времени фирма давно прекратила свою деятельность, руководители скрылись, документы отсутствуют», — говорит эксперт.