Итоги № 29 (2013)

Разобравшись с геями и лесбиянками, которые отныне имеют законное право сочетаться браком и воспитывать приемных детей, президент Франсуа Олланд взялся за государственные символы Пятой республики. Точнее, за один, но, пожалуй, самый выразительный — за образ знаменитой Марианны с не менее известной картины Эжена Делакруа «Свобода на баррикадах». Для тех, кто подзабыл, напомним сюжет этого полотна: французская буржуазная революция 1830 года, девушка с обнажившимся в порыве торсом и трехцветным знаменем в руке ведет народ на баррикады. Долгие годы этот образ считался каноническим символом Франции, печатался на купюрах и чеканился на монетах. Но начиная с 1968 года, пока что, правда, только на почтовых марках, в качестве прототипа Марианны стали избираться самые харизматичные женщины страны: Брижит Бардо, Мишель Морган, Мирей Матье, Катрин Денев и так далее — до Софи Марсо, выигравшей конкурс в 2012 году. А вот теперь на марке, посвященной приходу на президентский пост Франсуа Олланда, изображена не француженка, а уроженка Украины, одна из активисток скандально известного движения FEMEN Инна Шевченко, прославившаяся тем, что в полуголом виде бензопилой спилила в центре Киева крест, поставленный в память о жертвах политрепрессий. На родине ей грозит статья, зато в Пятой республике она стала национальным символом... Не всем французам такое по вкусу. Знатоки дамских прелестей, они уверены, что эгалите-фратерните должно быть начертано на благородном галльском бюсте, но не на славянских «титьках».

Кушать подано / Общество и наука / Общество

Кушать подано

/ Общество и наука/ Общество

В проекте StartUp «Итоги» продолжают рассказ о самых успешных и харизматичных предпринимателях, которые создали свой бизнес с нуля. Итак, знакомьтесь: управляющий партнер компании Global Foods Андрей Хартли, приучивший граждан любить омаров, не пренебрегая чипсами

 

Три года назад Андрей Хартли урвал свою «минуту славы»: выложил в Сеть видеозапись, как водитель советника президента Владимира Шевченко, нарушив правила, выехал на встречку через двойную сплошную. Минутный ролик положил начало борьбе с чиновничьим беспределом на дорогах. Он вообще уверен: лучше попробовать что-то изменить, чем сидеть и ждать перемен.

— Андрей, необычная у вас фамилия. Из англичан будете?

— Не совсем так. Я сам с Урала, родился в городе Миасс Челябинской области. Хартли — это фамилия моей первой жены Саманты Хартли. Мы познакомились, когда я еще студентом подрабатывал в супермаркете «Калинка-Стокманн». К слову, Саманта же дала мне деньги на открытие первого бизнеса.

— Большую сумму?

— Шесть тысяч долларов. Через два года мы с моим партнером Антоном Лялиным вернули уже 10 тысяч — все по-честному.

— Об этом чуть позже. А сейчас расскажите, когда положили в свой карман первый рубль?

— Первый рубль я заработал после 8-го класса, когда устроился на Уральский автозавод, производящий тяжелые грузовики «Урал», контролером в отдел технического контроля. Моя первая зарплата была 105 рублей, из них 95 я потратил на куртку-аляску, которую шили в Челябинске на экспериментальном швейном объединении. Хоть она была не такая модная и престижная, как турецкая, но тоже выглядела симпатично. К тому же импортная стоила у фарцовщиков 350 рублей!

После 9-го и 10-го классов разгружал вагоны. За вагон с грузом в 60 тонн платили 60 рублей, обычно бригада была из 5—6 человек, и справлялись мы с этим объемом за 5—6 часов работы.

Поступать я решил в московский вуз. Выбор пал на «Плешку», экономический факультет, специальность «бухгалтерский учет». Учебу совмещал с работой в продуктовом магазине «Стокманн», одном из первых валютных супермаркетов в Москве. Получал 80 долларов, и на тот момент, в 1990 году, после обмена валюты на черном рынке на руках оставалось денег больше, чем у обоих моих родителей, работавших на Уральском автозаводе. Тогда я впервые почувствовал себя богатым человеком. Чуть позже устроился в американскую компанию Quality Products International, поставщика продуктов питания в магазины и рестораны, которую основал предприниматель из городка Литтл-Рок штата Арканзас. Его звали Грэм Кэттлет, на тот момент он уже был очень состоятельным бизнесменом, имеющим успешную юридическую практику, но искал новые возможности. Вот он и приехал в начале 90-х в Москву искать свое счастье. Остановился на идее импорта продуктов, преимущественно из США.

Работа в его компании была хорошей языковой практикой, приходилось постоянно общаться на английском. В денежном плане — тоже грех жаловаться. На тот момент я стабильно зарабатывал около двух тысяч долларов в месяц, в 1993—1994 годах это были хорошие деньги.