Итоги № 40 (2012)

«Бонд, Джеймс Бонд». Эту чеканную мантру произносит нынче уже шестой киноактер. Ровно 50 лет назад, 5 октября 1962 года, состоялась мировая премьера первого фильма об агенте британской разведки под номером 007. Стартовый «Доктор Но» сказал решительное да уникальному франчайзу-долгожителю, который начиная с 1962 года породил 23 ленты (учитывая выходящий в октябре «007 Координаты: Скайфолл), собрав в мировой кассе на сегодняшний день около двенадцати миллиардов долларов. Благодаря экранизациям романы англичанина Яна Флеминга не просто получили вторую жизнь, а превратились в феномен масскульта. Бонд — это по сути Гамлет эпохи глобализации. Только вместо шекспировского «быть или не быть?» перед ним маячит вопрос столь же экзистенциальный — «бить или не бить?». Решает он его, не мучаясь, как принц датский, — и бьет, бьет, бьет наотмашь и напропалую вот уже полстолетия, спасая мир от мерзавцев и негодяев. А еще играет в казино, любит женщин и пьет фирменный полусухой мартини с водкой, который при приготовлении непременно нужно встряхнуть, но не смешивать.

В ознаменование юбилея бондианы нынешние продюсеры серии, Майкл Уилсон и Барбара Брокколи, решили впервые открыть архивы франчайза и попросили видного британского киноаналитика Пола Дункана основательно встряхнуть их, не смешивая. Более двух лет тот изучал материалы студии EON Productions, где были сняты 23 фильма про агента 007, просмотрел более миллиона фотографий и прошерстил примерно сто шкафов с документами. Помимо этого Дункан проинтервьюировал более ста членов съемочных групп, начиная от продюсеров и режиссеров и заканчивая девушками с хлопушкой. Результатом воистину титанического труда стал фолиант под названием «Архивы Джеймса Бонда», который в ноябре выпускает в свет международное издательство Taschen. Пол Дункан любезно согласился подвести полувековые итоги бондианы, ответив на вопросы нашего корреспондента в Нью-Йорке.

— Пол, ваши предыдущие книги посвящены таким мэтрам мирового кино, как Хичкок, Кубрик и Поланский. Чем вас заинтересовала персона Джеймса Бонда?

— Начинаете с легких вопросов? Итак, агент 007 — культовая фигура, ведь несколько поколений зрителей выросли под узнаваемые музыкальные позывные бондианы. Зрелище хорошего настроения, обеспечивающее высокий уровень психологической комфортности. В общем, эпопея про суперагента — неотъемлемая часть мирового культурного пейзажа. Сегодня, когда экономический кризис продолжает вгонять людей в депрессию, похождения рыцаря без страха и упрека — лучшее лекарство от уныния. Зритель знает, что всегда получит ожидаемый набор первоклассного экшна, причем все дико ускорено — быстрые поезда, быстрые самолеты, быстрые пули и быстрые женщины. И быстрые диалоги, приперченные британским юмором. Повторяю, рецепт всегда один, а это то, что нужно массовой аудитории для получения удовольствия. Чистое развлечение без какого-либо подтекста.

— Разве? Ян Флеминг выпускал свои бестселлеры в разгар холодной войны. Книжки про Бонда содержали явный заряд антикоммунизма. В СССР его считали идеологическим противником. И эта заданность перекочевала на экран. А вы говорите, без подтекста…

— В этом смысле книги Флеминга кардинально отличаются от их экранизаций. Когда Альберт «Кубби» Брокколи и Гарри Зальцман, многолетние продюсеры бондианы, приступали к первой экранизации, фильму «Доктор Но», они твердо решили не сталкивать лбом две супердержавы и избегать прямой враждебности в отношении России и других стран. Зло, которому противостоит Бонд, в нескольких ранних экранизациях воплощает подпольная криминальная организация «Спектр». Это чистая игра воображения, а не конкретные представители конкретной нации — не японцы, не китайцы, не русские, не арабы. Некие придуманные негодяи, которых вся аудитория готова дружно ненавидеть.

— Были и вполне узнаваемые русские — Роза Клебб в «Из России с любовью», генерал Орлов из «Осьминожки», Влад Попов из «Умри, но не сейчас». Вам не попадались свидетельства, касающиеся идеологемы: «русские — враги Бонда»?

— Насколько я помню, нет. В архивах нет ни строчки. Может быть, тема обсуждалась, но вне протокола.

— В предисловии к книге говорится, что вы перевернули все камни, изучая историю франчайза. Что там, под перевернутыми камнями?