Итоги Второй мировой войны. Выводы побеждённых

Американский военный трибунал в Нюрнберге, судивший генералов группы войск «Юго-Восток» (дело VII), после тщательной проверки фактов взятия заложников и проведения репрессалий объявил в своем приговоре от 19 февраля 1948 года, что заложники, которые берутся для обеспечения безопасности своих войск, и так называемые «репрессивные пленные», то есть заложники, берущиеся только после совершения акта, вызывающего репрессалии, по закону могут быть казнены. При этом американский трибунал создал ряд теоретических предпосылок и наметил некоторые мероприятия, которые должны предшествовать репрессалиям как последнему, крайнему средству, и выразил такое убеждение, что количество казненных заложников должно соответствовать акту, совершенному противной стороной, результатом которого и явились данные репрессалии. Этот так называемый принцип пропорциональности имелся еще в русском проекте, подготовленном для Брюссельской конференции. Он был включен и в проект кодекса военного права (Oxford Manual), разработанный Институтом международного права в Оксфорде. Однако этот принцип не дает определенного численного соотношения между репрессалиями и актами сопротивления. Так как репрессалии по своей природе предназначены для того, чтобы быть эффективным средством принуждения, то соотношение каждый раз определяется из цели репрессалий. Общее правило для определения его дано французским юристом Пилле, который писал, что «репрессалии должны обязательно производить соответствующее впечатление на тех, кто явился виновником или зачинщиком акта, противоречащего нормам международного военного права».

Бельгийские, французские и итальянские суды во время процессов над военными преступниками второй мировой войны не признавали законность репрессалий и казнь заложников. Но по целому ряду дел они выносили оправдательные приговоры на том основании, что приказы высших инстанций, во исполнение которых и проводились те или иные репрессалии, не во всех случаях были беззаконными. При этом определенную роль сыграло и то, что сами французские войска в ходе оккупации территории Германии также пользовались репрессалиями, казнили заложников и применяли угрозы. При этом соотношение между серьезностью актов саботажа и сопротивления, с одной стороны, и строгостью репрессалий — с другой, было гораздо выше чем 1:1.

Голландский юрист ван Ниспен-тот-Севенер в изданном им в 1948 году труде о проблеме заложников рассматривает ее с позиций тотальной войны. Автор хотя и неохотно, но все же отмечает, что там, где репрессалии являются крайним средством и где противник превратил определенные и по старым понятиям «невоюющие» группы населения в активные боевые группы, подобное репрессивное вмешательство в жизнь народа вполне оправдано. Сказанное выше является не столько выводом из анализа сущности тотальной войны, сколько выводом из того факта, что в современных условиях население начало вмешиваться в вооруженную борьбу в форме нелегальных актов, противоречащих нормам международного права. Тотальная война привела к тому, что известные положения Гаагской конвенции о законах сухопутной войны, как отметил бельгийский военный трибунал в Льеже, значительно устарели. Использование экономического потенциала оккупированных областей оправдывается, несмотря на положения Гаагской конвенции, развитием войны и превращением ее в тотальную. Это утверждение, однако, американским военным трибуналом в Нюрнберге было признано неправомочным. Вмешиваться в жизнь гражданского населения оккупируемой страны тотальные методы современной войны пока еще не разрешают, но вмешиваться в нее, руководствуясь положениями международного права, можно.

Благодаря Женевской конвенции о защите гражданских лиц в военное время, принятой 12 августа 1949 года, репрессалии, направленные против гражданских лиц, а также взятие любых заложников абсолютно запрещены.

Вряд ли кто-либо сможет сейчас с уверенностью сказать, как это запрещение будет осуществляться в новой войне. Однако совершенно несомненным остается тот факт, что абсолютное запрещение подвергать репрессалиям военнопленных во второй мировой войне оказалось более или менее действенным. Еще во время первой мировой войны репрессалии против военнопленных играли довольно большую роль. Английский делегат в Женеве в 1929 году выразил опасение, которое тогда волновало многих. Он говорил, что, несмотря на единогласное запрещение репрессалий, применение их против военнопленных в будущей войне не исключено. И действительно, во время второй мировой войны военнопленные в отдельных случаях подвергались репрессалиям. Командующий французскими войсками осенью 1944 года перед занятием Страсбурга приказал, например, за каждого убитого из засады французского солдата расстреливать пять немецких военнопленных. Однако верховное командование союзников возразило против такого приказа, ссылаясь при этом на положения Женевской конвенции 1929 года.