Итрим. Морок Забвения

- Именем Света, именем Рода, именем силы его! – голос Хранителя прорвался сквозь окружающий гул бушующего пламени: - Перун насылает благость на призывавших её. Силу и славу, твердость и ярость, даждь нам Перун в бою. Громом явленный, будь вдохновенным, волю яви свою. Именем Бога Седого Сварога воину силу даждь. Сыну и брату, другу и вою, волю свою яви. Ныне и присно и от круга до круга! Тако бысть, тако еси, тако буди!

Тело вдруг окрепло, боль обгоревшей плоти стихла, навалившиеся камни стали казаться мягкими пуховыми подушками. Выгоревшая твердь поддалась усилию, высвобождая из оков, и я бросился навстречу летящим стрелам и огненным шарам, выдающим дерзнувших напасть из засады.

Бушующее вокруг пламя вгрызалось в плоть, покрывшуюся волдырями и местами принявшуюся подгорать и припекаться, но тело все равно слушалось, на время прекратив напоминать о себе, усмирив боль. Лишь ярость и злоба заполонили сознание, переставшее реагировать на окружающий мир. Пронзающие запекшуюся плоть столы не лишали переполняющее негодование, жаждущее добраться до проявившиеся алые пятна сквозь резко посеревший мир.

«Десять, всего лишь десять. Почти рядом друг с другом, внутри каждого бурлит сила, текущая по жилам их тел, их ауры сияют подобно свету костра в кромешной ночи. Никто не сможет спрятаться от меня, не убежит, каждого найду. И разорву эти жилы, испою силу их аур и навсегда сотру из этого мира».

Двуручный меч загудел, набирая силу инерции, разжигающей объявшее его пламя войны, широкая крепко держит орудие палача когтистыми пальцами, собственный рост и масса позволяют вращать полутораметровое лезвие одной рукой будто бы в ней короткий одноручный меч. Мелкие алые точки, летящие навстречу, встречаются вращающимся лезвием, резкие броски в сторону спасают от вспыхивающих молний и вырывающихся передо мной огненных фонтанов. Прыжком преодолеваю внезапно поднявшуюся передо мной земляную стену, чуть не угодив с разбега в разверзнувшеюся перед ней пропасть.

Резкая боль в боку принудила обернуться, чтобы различить лишь слабую тень ауры, мелькнувшей позади и куда-то исчезнувшей. Я в переполняющей злобе крутанулся вокруг, пытаясь попасть в незримого врага, но лезвие лишь проревело, исторгая языки пламени и рассекая воздух. Мгновение, и вновь вспышка боли, теперь в спине, и что-то, кажется, осталось в ней, погрузившись в мое тело. За ними еще несколько вспышек, но это лишь породило большую ярость, в край выплеснувшую из меня, со слепотой собственного разума, бросившегося прямо на встречу собственной погибели.

На опушке небольшого пролеска, раскинувшегося на вершине обрывистого холма вдруг раздался взрыв, ударная волна разметала деревья на вершине, оголяя развороченное упавшим метеоритом место, объятое пожарищем, всепожирающее пламя вырвалось и понеслось во все стороны. Устоял, странно, но я устоял, хотя, вроде бы, не совсем. О прежних ранах можно не заботиться, ведь те исчезли полностью, зато на их местах появились обильно кровоточащие рваные раны, кое-где были вырванные целые куски, и я даже думать сейчас не пытаюсь по поводу того, как же все-таки я пока еще живой.

Важнее всего наконец достать этого злостного мага, продолжающего прятаться за спинами трех закованных в доспехи латников, выставивших плотной стеной щиты и ощетинившихся длинными копьями. Но я не бросился на них, подставляя себя под прямой удар, тело наклонилось в сторону, траектория бега сменила направление, и сквозь серость мира проступили алые пятна пытавшихся скрыться в уцелевших зарослях стрелков, одного из которых в этот момент достала более крупное пятно не алого, но багряного цвета.

«Еще один враг? Нет, он рвет на куски попавшегося первым, значит, это свой. Свой? Я что ли не один? Ах да, вроде бы, были со мной… волк, Мрак! Это он рвет стрелка, давая мне шанс. А где же остальные? Емеля? Старец?»

Взлетаю в прыжке над холмом, раскручивая смертоносный вихрь и краем взора замечаю, как старец, стоя за спиной закрывшегося от стрелков Емели, что-то говорит. Держатся, пока еще держатся, значит, надо поторопиться, ведь я и сам вскоре рухну, ведь предел есть всему.

Очередная каменная глыба, падая с небес, догнала меня на полпути к земле, но взрыва не произошло, как верно надеялся использовавший это заклинание маг. Лишь мощный удар сверху заставил резко отлететь в сторону, падая как раз туда, где стояли три стрелка, нет, четыре, одного Мрак как-то нашел среди ветвей раскидистого дерева и с прыжка стащил вниз, где принялся благодарить за полученные в бочину стрелы.