Юбер аллес (бета-версия)

Улица Роммеля, однако, к главным никак не относилась. Расположенная на западе Москвы почти возле кольцевой, к северу от Можайского шоссе, она представляла собой практически такую же рабочую окраину, как Ореховый бульвар. Или улица Гудериана... Фридриху вдруг подумалось, что в Москве есть улицы, названные в честь каждого из трех триумвиров, но все они достаточно захолустные. Не идущие ни в какое сравнение с тем же Новым Арбатом, не говоря уже о Власовском проспекте. Фридрих с удивлением понял, что это вызывает у него странное смешанное чувство - он даже не мог определить, преобладает в этом чувстве досада или гордость.

Так, к черту эти славянские самокопания. Надо думать о деле.

Зайн, конечно, недаром выбрал себе жилище в таком месте - в одной из типовых многоподъездных многоэтажек, где сроду не было консьержек, соседи плохо знают друг друга, и к тому же квартиры часто сдаются небогатым приезжим; причем покинуть город отсюда можно очень быстро, и разными путями - на машине или на электричке. Но все это работает лишь до тех пор, пока охотники не знают, где сидит фазан... Впрочем, может быть, они едут к разоренному гнезду, и добыча уже у юде? Если так, пусть они уже унесут ноги. В общей сложности у них было более пятнадцати минут форы, вполне могли успеть. Теперь, когда ответственным назначили лично его, Власов уже не был уверен, что это лучший вариант - но пусть лучше так, чем перестрелка. Фридрих вставил в ухо наушник, закрепил у подбородка миниатюрный микрофон и настроил нужную частоту.

- Первый - Егерь. Контроль связи.

- Егерь-два - Первый, связь хорошая, - немедленно откликнулся Шрамм. - Выходим на позицию, пока все спокойно.

Все-таки отличные ребята эти оперативники. Управились на удивление быстро, особенно учитывая, что операция заранее не готовилась, им пришлось вскочить посреди ночи и куда-то мчаться, прорабатывая план уже в пути... Тут Власов вспомнил о заговорщиках в их рядах, и его настроение вновь испортилось.

Он замедлил скорость, сворачивая на улицу Роммеля и всматриваясь в полумрак, едва рассеиваемый горевшими вполнакала фонарями. Ага. К дому номер 9 подкатывал длинный фургон. Кажется, с какой-то рекламой, намалеванной на борту. Не очень подходящее время для коммерческих перевозок... а вот идея правильная: едва миновав ближний к первому подъезду угол дома, фургон останавливается параллельно фасаду с внешней стороны здания, прикрывая окна квартиры Зайна от возможных снайперов из дома напротив. Ну и затрудняя бегство через эти окна, само собой. Власов остановил машину: не нужно еще и ему соваться слишком близко, тем паче что его автомобиль следящие за Зайном могут узнать. С занятой позиции ему была видна внешняя стена и торец здания. Меж тем уже сейчас кто-то должен взять под контроль окна с противоположной стороны и дверь подъезда...

- Егерь - Егерь-пять! У подъезда - машина "Скорой помощи" с включенным двигателем.

Черт. Ну и где же ваша расторопность, господин Гуревич?! Хотя, конечно, это может быть и самая обычная "скорая", прибывшая к кому-то по вызову. Но почему-то Фридриху в это не верилось.

- Водитель у меня на мушке, - доложил пятый несколько секунд спустя.

- Пятый - первый, отставить! - рявнул Фридрих прежде, чем Шрамм успел отдать какую-либо команду. - Никому не стрелять.

- Это не боевой, это транквилизатор, - пояснил командир группы с оттенком снисходительности.

- Все равно, - стоял на своем Власов. - Нет необходимости. Если это просто врачи, они сделают свое дело и уедут. Мы должны ждать и наблюдать за квартирой. Вы не согласны, Егерь-два?

- Согласен, - ответил Шрамм после крохотной заминки. - Егерь-пять, держи его на мушке, но никаких действий без команды. Какой номер машины?

- М 03-29 АА.

- Пробей по доповской базе, - велел Шрамм вполголоса. Позывной он при этом не назвал - очевидно, обращался к кому-то, кто находился рядом с ним в фургоне. Это, конечно, была не полная доповская база, со всеми спецномерами - если бы Управлению удалось получить доступ к такой, Власов бы это знал. Это лишь официальная ее версия, которой русские поделились с союзниками - но номера машин городских служб в ней есть.

- Егерь - Егерь-четыре, в квартире со стороны улицы шторы задернуты, свет через щели нигде не просачивается, тихо.

- Егерь-шесть, подтверждаю со стороны двора, - тут же прозвучал второй доклад.

Фридрих, разумеется, понимал, откуда у находящихся снаружи эта уверенность в тишине внутри квартиры: невидимые глазом лазерные лучи, отраженные от оконнных стекол, фиксируют малейшую вибрацию, позволяя подслушивать хоть сколько-нибудь громкие разговоры и другие звуки.

- Егерь-три, по базе это действительно номер московской "скорой", - доложил третий. Но Шрамм был не так прост.

- Какого участка? - спросил он.

Последовала пауза, во время которой в эфире ничего не происходило, а затем торжествующий голос третьего возгласил:

- Таганский район! Здесь ей делать нечего!