Юби: роман

– Надеюсь… Да и мы с Угучем рукастые – не пропадем…

– Ну счастливо, коли так…

* * *

Примерно через сутки на дороге Торжок – Осташков, не доезжая до города Кувшиново, притормозил грузовик, из кузова которого вытряхнулась весьма странная компания: взрослый инвалид, двое малолеток-инвалидов и один сопровождающий, с виду почти нормальный, только ростом не вышел.

Грузовик свернул на какое-то Сурушино, а спешившаяся необыкновенная команда взялась ловить попутку до Осташкова. Машины пылили мимо. Григорий не терял терпения, понимая, что и сам вряд ли бы остановился, чтобы подобрать такую вот банду уродов.

– Не так, – заявил Угуч.

– Что? – не понял Григорий.

Через какое-то время Григорий допер, что, по мнению Унуча, ловить машину надо не так. Григорий поднимает руку вверх и этим показывает водителям, что путь открыт, а надо загораживать рукой… В общем, Григорий не стал спорить и уступил Угучу место на обочине.

«Все-таки он говорит, – думал Недомерок про Угуча. – Не-ет, все это неспроста. За этим что-то кроется… Сейчас вот приедем, а там Йеф собственной персоной…»

Угуч вылез с обочины на дорогу и выставил руку поперек движения, пытаясь показать едущему грузовику, что путь закрыт. Грузовик притормозил, вильнул в сторону, объезжая помеху, и дал полный газ.

Данька, которого Угуч усадил на обочине, засмеялся.

– Ну слава богу, очнулся, – радостно возвестил Григорий. – А я-то боялся, что все зря и тебя там до овоща долечили… Давайте устроим перекус, – объявил он, снимая с плеча походный рюкзак.

Они разместились подальше от дороги, на краю неухоженного поля, отгородившись от пыльной трассы чахлыми кустами. Григорий раздавал всем хлеб и вареные яйца. Ничего другого у него в припасах не было. Была еще фляжка. Он достал и ее, показывая Недомерку: будешь, мол? Тот согласно кивнул.

Ушло напряжение последних суток. Путешественники отдыхали и даже посматривали друг на друга без скрытого подозрения, которое не отпускало их все это время, когда каждый придумывал для другого какие-то тайные и недобрые планы.

Недомерок пересел, чтобы летний ветерок обдувал его не с Данькиной стороны. Теперь ветер был со стороны Угуча – лучше, но не сильно…

– Слушай, Угуч… – После глотка из Григорьевой фляги Недомерка потянуло на воспоминания. – Помнишь тот день, когда пропал Йеф?

– Не пропал, а был арестован… Тобой арестован, – слабым голосом встрял Данька.

– Хорошо. Пусть так. Помнишь или нет? – снова обратился он к Угучу.

Тот кивнул.

– Дело прошлое, но что Лев Ильич тебе тогда сказал?

– Когда?

– Вы шли с ним, и он тебе что-то шептал на ухо, а потом он ушел, а я тебя остановил, чтобы спросить…

– Напал, – вспомнил Угуч. – Ты напал.

– Хорошо, я напал… Но что он говорил, помнишь?

– Люби, говорил…

– Что люби? – Недомерок перестал жевать.

– Это вот все, – Угуч сделал неопределенный жест вокруг себя.

– Это? – Недомерок тщательно осмотрел окрестности.

Истерзанное поле покрывала неравномерная зелень упрямых всходов и неприбранные кучи от давно вырубленных кустов. Оставшиеся кусты вдоль трассы колкими ветками пытались задержать дорожную пыль, но не могли. Она покрывала желтеющую уже зелень молодой травы и клейкую зелень листьев на одиноких деревьях. Чуть поодаль зияла раной какая-то траншея, выкопанная для неведомых хозяйственных нужд, и хотя рядом не было видно никаких жилищ, траншея эта с верхом была засыпана бытовым мусором. Может, ее и рыли для мусора?..

Любить все это было трудно, и Недомерок подумал, что, может, Йеф имел в виду людей, которые везде и всюду. Он внимательно оглядел своих спутников и решительно отмел эту нелепую мысль.

С неба донеслось странное жужжание, и сотрапезники задрали головы вверх. Низко-низко над ними пролетел белый маленький самолет, будто из сказки, а не на самом деле – такой он был ослепительный, чистый и весь какой-то нездешний.

– «Сессна 172 Скайхок», – диктовал Григорий, рассматривая самолетик в бинокль из все того же рюкзака.

Данька сидел окаменевший, с открытым ртом, а Угуч сразу понял, что это тот самый самолет-стрекоза из его давней песенки.

– Это что такое? Нет, что это такое? – бегал Недомерок взад-вперед и почти что на одном месте. – Это же иностранный самолет! Почему не сбивают? Это же шпионский самолет… Здесь всюду объекты противовоздушной обороны… А он же летит прямо на Москву… А что, если у него бомба?.. Что, если он по Кремлю?..

– Вот славно бы было, – засмеялся Григорий.

– А может, это наш самолет? – спросил Григория Недомерок.

– Ну это вряд ли, – не согласился Григорий. – Мы такого пока делать не умеем, а покупать не смеем.

– Тогда это шпион. Где истребители? Где зенитки?

– Никакой это не шпион, – улыбался Данька. – Это самолет из будущего, когда ни границ, ни зениток…

– Не дай бог, – ужаснулся Недомерок.

Молодой немецкий пилот, ошалевший от собственной дерзости, сжираемый страхом и гордостью, помахал крыльями глядящей на него компании странных людей. Он хотел бы, чтобы после его полета у этих людей началась совсем другая жизнь, и это его желание исполнилось, хоть и с вывертами местного колорита.