Иуда Искариот

 - Я к Роману Константиновичу Меркулову пойду, пусть он направит дело на доследование в связи с вновь открывшимися обстоятельствами. Новиков не откажется от своих показаний?

 - Нет! Что Вы, Лариса Сергеевна. Он как загипнотизирован моими словами: «о ребятах за перевалом, которые уже не спросят», - убедительно ответил Митин. – Он мне сказал, что не нужны были ему деньги, за ребят обидно. Шурупов решил откупиться – принес пятьдесят тысяч Новикову, бери, дескать, дурак, живи, ты и в руках не держал таких денег никогда. Вот и вскипел ротный, а с головой у него проблемы, - Митин заметил, что Лариса уже не в первый раз смотрит на часы. – Все, Лариса Сергеевна, я ухожу, мне б старику поговорить, а Вам еще собираться в деревню, Вы говорили. И супруг Ваш задержался с дежурства что-то, уже 11.30, - Митин быстро попрощавшись, ушел.

 Да, есть еще такие люди и в системе правосудия. Пусть и адвокат Митин, но он не может безучастно относиться к людским судьбам, а не как к работе. И переживают людское горе, пытаясь до мелочей вникнуть и понять, что побудило человека совершить преступление. Тем более если преступление – убийство.

 Снова зазвонил телефон. Александр сообщил, что пришлось задержаться на работе. Уже на рассвете опергруппа задержала преступников по горячим следам после кражи в продовольственном магазине. Пока составляли протоколы, выполняли все предусмотренные законом формальности. Он уже выезжает в гараж за своей машиной.

 - По дороге заедем в магазин и на рынок. Купим подарки старикам, мы не были в Яблочном с Нового года, и еще мясо надо купить – мы обязательно пойдем на Быстрянку жарить шашлык и ловить рыбу, - добавил Александр.

 Лариса Андреева была страстным рыбаком, и хотя очень редко ей удавалось вырваться на природу из-за постоянной загруженности на работе, молодая судья не допускала ни малейшей возможности порыбачить. Удочки супруги Андреевы никогда не вынимали из багажника своей «шестерки».

 Александр приехал быстро. Лариса укладывала необходимые вещи в сумках. Александр пошел быстро принять душ.

 - Что за кражу вы раскрыли сегодня? – поинтересовалась Лариса.

 - Да так, - буднично ответил Александр. – Подростки, выпив, решили – мало, а денег нет, ну и пошли в магазин с монтировкой. Самое интересное, что они попали, а, может, они знали это – выяснит следствие - магазин был без сигнализации. И ушли бы незамеченными, но решили обмыть удачное ограбление прямо в подсобке. Представляешь, свет зажгли, ящики поставили вместо стола, колбасы нарезали, вино, сигареты, даже две девчонки с ними пришли.

 - Какой ужас! И по сколько лет этим юным гангстерам?

 - Двенадцать - шестнадцать. И по шестнадцать, как раз этим двум девицам, которые, конечно, ничего не ломали и зашли – их  позвали подростки. Что скажет народный судья о наказаниях за подобное преступление? – поинтересовался Александр, вытирая махровым полотенцем голову.

 - Как тебе сказать? – Лариса задумалась. – Следствие и судебное разбирательство установят вину каждого из них. А если как человек, не судья, отвечу: ничего не будет, придут рыдающие мамы с поручительством из школ, домоуправлений, с ходатайствами о взятии их детишек на поруки, будут слезы горькие лить: «Не углядели». Школа опять будет виновата – у нас любят вину одного переложить на общественность. Думаю, отделаются условным наказанием. Среди них нет, кто уже привлекался к уголовному наказанию?

 - Да проверяли мы. Вполне нормальные по отзывам друзей и соседей ребята, а из девчонок одна - даже отличница в школе, - Александр вышел в открытую дверь на балкон, закурил и, помолчав, добавил:  – Заполонили наше телевидение о жестокости, насилии, вот и «рвет крышу» у юного поколения от этой вседозволенности.

 - Товарищ старший оперуполномоченный, что за сленг Вы применяете в своей речи? – строгим, как в суде, голосом спросила Лариса, улыбнувшись.

 - Извините, товарищ народный судья. Но мне действительно больно видеть нашу молодежь. У нас в России многие, даже в верхах, неправильно понимают слово «демократия». Больше всего от этой вседозволенности страдают дети. Я задумываюсь, Ларис, ведь, наверное, и наши дети могли быть вчера в этой компании.

 - Мы еще не такие старые, Сань, чтоб шестнадцатилетних детей иметь, - пошутила Лариса.

 - У всех, кроме одного – тот с матерью живет - нормальные полные семьи. Все родители работают: и продавцы, и инженер, у одного мать главный бухгалтер кооператива. Я думаю, не голодают эти дети, - продолжал Александр, не придав значения шутке Ларисы.

 Андреевы собрали вещи, погрузили в свою шестерку, по дороге заехали на рынок, купили мясо. Забежали в магазин купить что-то родителям. Везде, во всех магазинах очереди, очереди. Скупали все: соль, спички. Все становилось дефицитом.

 - Знаешь, Саш, - сказала Лариса, садясь в машину. – У меня создается впечатление, что кто-то нарочно создает этот дефицит, подогревает слух об исчезновении товаров.

 - Зачем?

 - Не знаю. Может, вызвать недовольство у народа.