Иуда Освобожденный

В какой-то момент он потерял счет времени, и постепенно водяная пелена превратилась в обычный туман, а потом рассеялся и он. «Первопроходец» выбрался из тени водопада под яркое солнце, вокруг засияло голубое небо, и теплые лучи быстро согрели путешественников. Шум водопада остался где-то далеко позади и уже не казался таким грозным.

Точи перестал махать плавниками, и его эластичная плоть снова втянулась, образовав вдоль туловища обычные гребни. Оззи ощутил, как по огромному телу его друга пробежала волна дрожи. Взглянув себе под ноги, он заметил, что эни с Точи медленно приближаются к дрейфующему плоту. Поднятое к ним растерянное лицо Ориона осветилось робкой надеждой. Веревка ослабла и вилась широкими кольцами. Они едва не задели торчащую мачту, но все же благополучно опустились на палубу. Точи вытянул тонкое щупальце и зацепился им за одну из веток.

Затем он вобрал в себя выросты, которыми держал Оззи, и тот немедленно ухватился за мачту. Сердце мужчины продолжало отчаянно колотиться о ребра.

— Что происходит? — спросил Орион. Он все еще не решался оторваться от палубы, к которой был привязан веревкой. — Почему мы еще не погибли?

Оззи открыл рот и громко рыгнул. Опомнившись, он сразу ощутил, насколько сильно протестовал против невесомости его желудок. В довершение ко всему он чувствовал себя как при сильной простуде и не мог дышать носом.

— В обычном смысле этого слова мы не падаем, — с трудом произнес он, заметив, что чужак внимательно следит за движущимися по экрану портативного модуля фиолетовыми символами. — И эту планету тоже нельзя назвать обычной.

Оззи махнул рукой в сторону гигантского водопада: исполинская водяная завеса переливалась и блестела справа от плота, простираясь за пределы человеческого поля зрения в трех направлениях. Ее границей служил лишь далекий край этого странного мира — да и тот медленно удалялся от них.

«Первопроходец» опустился на несколько километров ниже уровня океана. Вода тут пенилась и бурлила — так же, как когда переливалась через край, — тогда как позади него она становилась более спокойной, и водовороты и буруны заливались в один покрытый рябью поток, струящийся вдоль скал, образующих: дну из граней искусственной планетки. Оззи проследил за потоком с помощью зрительных вставок, но, даже настроив их на максимальное увеличение, не смог определить направление его движения. Где-то на пределе различимости линия обрыва плавно уходила в сторону. Если бы Оззи сейчас находился там, ему бы казалось, что планета имеет форму полусферы.

Прямо над ними граница мира очень слабо, но заметно изгибалась. Вставки Оззи помогли ему сделать кое-какие подсчеты: если верхняя часть планеты действительно была кольцеобразной, ее диаметр должен был составлять более одной тысячи шестисот километров. Оззи даже одобрительно присвистнул.

— Кажется, меня сейчас стошнит, — с несчастным видом простонал Орион.

— Слушай, парень, — сказал Оззи, — я знаю, что это очень странное чувство, и понимаю, что ощущения не самые приятные, но человеческое тело способно жить и в таких условиях. Во времена моей молодости астронавты, совершая космические путешествия, проводили в невесомости не один месяц.

— Не знаю никаких астронавтов, — угрюмо огрызнулся Орион. — Никогда не слышал о чужаках такой расы.

— Я тоже не уверен, что мое тело способно это выдержать, — через модуль сообщил Точи. — Я чувствую значительный дискомфорт. Я не понимаю, почему мне кажется, что я падаю. Я вижу, что это не так, но мои ощущения говорят об обратном.

— Знаю, поначалу приходится очень трудно, — убеждал их Оззи. — Но поверьте, друзья мои, ваши тела довольно скоро привыкнут. А если учесть предыдущий опыт, нынешнее состояние, может, вам даже понравится.

Он замолчал, услышав булькающий кашель Ориона, а потом парня вытошнило.

— Я бы хотел поверить тебе, друг Оззи, — сказал Точи. — Но боюсь, ты недостаточно осведомлен о моей физиологии, чтобы делать подобные заявления.

Орион вытер рукой губы и с отвращением покосился на желтоватые шарики рвоты, медленно парящие в воздухе перед его лицом.

— Мы не можем здесь оставаться! — в отчаянии воскликнул он. — Точи, ты мог бы вытащить нас обратно на остров?

— Это мне под силу.

— Эй, парни! — закричал Оззи. — Давайте не спешить с возвращением. Если продолжим полет над океаном и нас захватит сила притяжения, то мы, с большой вероятностью, действительно упадем.

— Все что угодно лучше, чем это, — заныл Орион.

У него снова раздулись щеки, и парень застонал.

Оззи оглянулся на водопад: они медленно, но неуклонно отдалялись от края мира.

— Внутри газовой оболочки есть и другие объекты. Помните, что рассказывал мне Брэдли Йоханссон? Он набрел на что-то вроде древесного рифа, растущего где-то здесь на орбите. И тут точно есть тропы — ведь сумел же он выбраться! Иначе как бы он попал обратно в Содружество?

— А они далеко? — проскулил Орион.

— Не знаю, — терпеливо ответил Оззи. — Нам придется подождать, и тогда увидим, что попадется по пути. — Он поднял руку. — Я чувствую ветерок. Это значит, что мы движемся!