Иуда Освобожденный

Мортон посмотрел на горы, загромождавшие западную часть горизонта, и вызвал в виртуальном поле зрения карту, привязав к ней показания инерционного навигатора. Вершины соответствовали положению восточных отрогов гор Дессо, граничащих с Институтской долиной. Они стояли на своих местах, вот только силуэт гор стал совсем другим. Все утесы и трещины как будто смыло, остались только конические каменные груды. И они были не такими высокими, как прежде.

— Да уж, шторм получился действительно дьявольским, — пробормотал Мортон. — А я никогда раньше не воспринимал планы Брэдли всерьез. — Он повернулся на восток в полной уверенности, что и там отыщет какие-то изменения. Горизонт между новой красновато-коричневой пустыней и сияющим сапфировым небом Дальней был совершенно ровным. — А может, ураган обогнет планету и снова нанесет удар?

Алик внимательно присмотрелся к неглубокой впадине, где стоял Институт.

— Никаких признаков «Марии Селесты». Я думаю, планета отомстила за себя.

— Ага. — Мортон начал почесывать предплечья. Ему казалось, что зудит каждый дюйм его тела. И от пропотевшей рубашки и тонких хлопковых брюк пахло не очень приятно. — Что теперь?

— Мы выжили. Должен же поблизости остаться кто-то еще.

* * *

Уилсон посмотрел вслед уходящему на восток урагану. Горы, окружающие Высокую пустыню, было трудно разглядеть — они стали такого же цвета, как и земля. Внизу открывался великолепный вид. Успокоившийся после бури воздух стал кристально чистым, на небе не осталось ни облачка. Всю горную цепь Дессо окутала звенящая тишина. Если и можно было о чем-то пожалеть, так это об отсутствии снежных шапок на восточных склонах. Настоящие горы заслуживали белоснежных венцов, подчеркивающих их величие.

«Все кончено, адмирал», — сказала ему Саманта.

— Вы уверены? Это довольно смелое заявление.

«Но вы ведь не видели поднимающегося корабля, не так ли?»

— Нет, не видел. — Ее убежденность вызвала у него улыбку. — И вы совершенно правы. Я бы обязательно увидел пламя реактивных двигателей. Ваша планета осуществила свою месть.

«Спасибо, адмирал. Это стало возможным благодаря вам».

— Остается надеяться, что ураган вскоре затихнет.

«Мы рассчитываем, что он закончится в Дубовом море. Он разойдется на несколько штормовых фронтов и ослабеет».

— Прекрасно. Марсианские данные помогли вам в расчетах?

«Да».

— Мне, как бывшему пилоту НАСА, очень приятно это слышать. Спасибо Саманта. Примите мои поздравления.

«Адмирал, наша группа, которая должна была вести наблюдение, доберется до вас через десять-пятнадцать часов. Она проводит вас вниз. Если бы вы смогли перебраться на южный край Трона Афродиты, наши люди бы вас там встретили».

— Вы очень любезны, Саманта, но я, пожалуй, останусь здесь. Я намерен насладиться закатом.

«Гм, адмирал, я бы не хотела… С вами все в порядке?»

Он посмотрел на свои ноги. Кровь уже не сочилась из-под слоя пены. Раны вообще его не беспокоили, Уилсон уже почти не чувствовал ног. Только время от времени по всему телу прокатывалась волна крупной дрожи. И лава, к которой он прислонился, стала совсем холодной.

— Все в порядке. Скажите своим людям, чтобы они поворачивали назад. Они напрасно потратят время. Боюсь, я уже не такой хороший пилот, каким был когда-то.

«Адмирал?»

— Саманта, вы живете в странном и прекрасном мире. Теперь, когда Звездный Странник уничтожен, наслаждайтесь им в свое удовольствие.

«Адмирал!»

Уилсон отключил связь. Саманта — хорошая девочка, но она продолжала бы разговор до бесконечности. А ему сейчас не нужна была ничья компания. Для него это стало настоящим откровением, но после такой долгой жизни страха смерти он больше не испытывал, особенно сейчас, когда Оскар и Анна указали ему путь.

Его тело найдут, извлекут вставку памяти, и его оживят. В этом Уилсон не сомневался. Но тот, кто станет жить дальше, будет уже не совсем он. Уилсон так и не смог до конца принять способ продления жизни, к которому в Содружестве прибегали уже несколько поколений. Он так и не сумел избавиться от некоторых особенностей мышления человека двадцать первого века.

«И это не самое плохое место для завершения жизни, продлившейся триста восемьдесят лет, — думал он. — Я взлетел на высочайшую вершину Галактики и помог уничтожить чудовище. Жаль, что я не сумел уберечь любимую. Я полагаю, ее тоже оживят после редактирования памяти. Возможно, ее клону и моему клону когда-нибудь предстоит счастливая совместная жизнь. Это было бы прекрасно».

Холод постепенно завоевывал его тело. Уилсон продолжал наблюдать, как тени постепенно удлиняются, а землю внизу застилает золотистая дымка.

В небе, заслоняя звезды, мелькнула черная тень.

«А вот и конец».

Но едва он решил, что все завершилось, как вернулась боль. Она пронзила все тело с головы до ног. Скафандр. Низкая гравитация. Продолговатый черный эллипсоид опускается на коричнево-серую осадочную породу. Открывается герметичный люк, выдвигаются ступеньки.

«Я потерпел крушение. На Марсе. А это что? Спасательная экспедиция с „Улисса"?»