Иудаизм. Древнейшая мировая религия

Этот случай богословской чуткости не единственный: так или иначе он присущ всему богослужению. Основные идеи, выдвинутые философами, сформулированы в молитвах и гимнах, причем соединены с библейскими аллюзиями и аргументами. Соответственно молящийся не только узнает принципы, но и начинает глубоко о них задумываться. О некоторых примерах мы уже говорили в предыдущей главе, а показать, как может использоваться гимн для передачи богословских учений, лучше всего на примере гимна «Йигдаль». В нем отражены «Тринадцать принципов» Маймонида.

6. Во время утренней молитвы в будни надевают тефиллин (филактерии). Это две черные коробочки, которые прикрепляют к голове и к бицепсу руки. В них вложены маленькие свитки пергамента, на которых от руки начертаны четыре отрывка из Торы. Эти отрывки (Исх 13:1-10 и 11-16; Втор 6:4-9 и 11:13-21) заповедуют повязать слова Господа на руку как знак, а также на лоб как символ и напоминание. Фотография Эммануэла де Ланжа.

Велик Бог и прославлен:

Сущий и не ограниченный временем.

Уникальный в своей уникальности, Он Един,

сокрытый в своем бесконечном единстве.

У Него нет ни тела, ни субстанции, ни формы;

ни один образ не может передать Его святость.

Предшествовал Он всему сотворенному, Первый,

и не имело начала Его первенство.

Он вечный Господь, и весь мир

возвещает о Его величии и владычестве.

Мужам, избранным, чтобы прославить имя Его,

Он дал изобильные дары пророчества.

Не было в Израиле пророка,

подобного Моисею, видевшего Его лицом к лицу.

Через него, пророка «верного в доме Его»,

Бог дал своему народу единую истинную Тору.

Никогда не отменит Он свой закон,

и не заменит его на какой-либо другой.

Он провидит тайны наших сердец

И знает заранее конец всех вещей.

За всякие благие дела Он дает должную награду,

но карает грешника за грех его.

В конце Он пошлет нам Помазанника,

чтобы спасти тех, кто ждет окончательного спасения.

Наш любящий Бог воскресит мертвых;

Вовеки будет имя Его благословенно с хвалою! [90]

Бог в ХХ веке

Герман Коген и его наследие

Как мы уже сказали, с Германом Когеном начинается не только новое столетие, но и новая эпоха в еврейских размышлениях о Боге. Коген подводит черту под периодом, в котором количество публикаций заметно опережало качество: в основном авторы пытались показать созвучие иудаизма германской культуре. В поздних текстах Когена мы видим, как еврей выходит за эти барьеры и обретает собственный голос. Одна из особенностей богословского дискурса Когена будет впоследствии характерна для еврейского богословия XX века: это принцип корреляции. [91]О Боге невозможно мыслить вне человека, а о человеке – вне Бога. Следовательно, несмотря на пропасть, разделяющую их, человек и Бог связаны между собой. Бог – Творец, а человек – творение; Бог посылает откровение и искупление, а человек обретает их. Ни одно из этих событий не имеет смысла вне участия другой стороны.

Своим примером Коген вдохновил молодое поколение евреев Германии. Среди немецко-еврейских теологов XX века выделяются следующие три фигуры: Лео Бек (1873-1956), Франц Розенцвейг (1886-1929) и Мартин Бубер (1878-1965).

Сейчас Лео Бека помнят особенно за героическое и подвижническое духовное руководство, которое он осуществлял будучи заключен нацистами в концлагерь Терецин. Однако в свое время он был известен также своими книгами, особенно «Сущность иудаизма» и «Этот народ, Израиль» [92].

У Бека много апологетики, как, впрочем, и у Розенцвейга и Бубера. Все они пытались показать, что иудаизм – отнюдь не чудовище, каким его часто изображали. Однако в отличие от своих предшественников XIX века, они не ограничивались защитой, но, так сказать, переносили войну в лагерь противника. [93]Название книги «Сущность иудаизма» перекликается с названием книги, которую чуть раньше написал христианский теолог Адольф фон Гарнак [94]. Более того, хотя Бек и не упоминает Гарнака напрямую, свое произведение он задумал как еврейский ответ ему. Начинает Бек с разграничения, которое проводил еще Мендельсон: