Иудаизм. Древнейшая мировая религия

Можно читать и другие молитвы. Когда приближается конец, присутствующие читают вслух следующие стихи, завершающиеся первыми словами «Шема», свидетельства о единстве Божием, которое должно быть на устах у всех благочестивых евреев при смерти.

Господь царствует, Господь царствовал, Господь будет царствовать во веки веков.

Благословенно Имя славного владычества Его во веки веков.

Господь есть Бог.

Слушай, Израиль: Господь – Бог наш, Господь Един.

Умирающего нельзя оставлять одного, и с ним надо обращаться внимательно и почтительно, не делая ничего, что может ускорить смерть. Эвтаназия считается убийством, хотя некоторые раввины не видят необходимости механически поддерживать жизнь того, кто не способен на самостоятельную жизнь (особенно если пациент страдает). Согласно широкому мнению обезболивающие средства можно давать, даже если они могут косвенным образом приблизить смерть.

Согласно классической галахе моментом смерти считается прекращение дыхания. Однако с тех пор, как в конце 1960-х годов появилось понятие «смерть мозга», раввины обсуждают возможность подкорректировать эту дефиницию (особенно в связи с запутанным вопросом о трансплантации органов).

Когда смерть установлена, покойнику закрывают глаза (желательно, чтобы это сделал сын) и бережно кладут на пол. С мертвым телом нужно обращаться с тем же уважением, что и с живым человеком. Его не раздевают: оно всегда прикрыто одеждой. Его не тревожат больше, чем необходимо, и не оставляют в одиночестве: согласно традиции до погребения с ним остаются «шомрим» («стражи») – может быть, друзья или родственники, – которые читают гимны.

Для траура существуют очень строгие правила. Те, кто им следовал, обычно свидетельствуют, что эти правила помогают, а не мешают. Они обеспечивают твердую почву под ногами, позволяют сориентироваться в ситуации, где человек может быть просто оглушен происшедшим. Правила предназначены не для того, чтобы сдержать или заглушить горе, а чтобы поддержать скорбящего, провести его через время испытания и помочь затем вернуться к нормальной жизни.

Оплакивают покойного родители, дети, братья и сестры, супруг. Дети до возраста Бар/Бат Мицва не соблюдают оплакивание; также не существует оплакивания и формального погребения для младенцев, которым не исполнилось тридцать дней. (В последнее время создаются обряды и для детей, умерших вскоре после рождения: ведь родителям надо излить свое горе.) Принято разрывать на себе одежду. Сыновья и дочери должны разорвать одежду слева (у сердца), а остальные плакальщики – справа. (Впрочем, поскольку не всем хочется портить дорогую одежду, часто вместо одежды рвут ленточку. Реформистский иудаизм вообще отменил разрывание одежды.) Период скорби по родителю – год, в остальных случаях – месяц.

Оплакивание как таковое начинается после похорон. В промежуток между смертью и погребением плакальщик находится в статусе «скорбящего» («онен»). Его не задавливают гнетом правил, а напротив, освобождают от многих религиозных обязанностей (например, от чтения молитв и благословений перед едой и после еды). «Онен» не должен пить вина, есть мясо, предаваться роскоши и удовольствиям, заниматься бизнесом и профессиональной деятельностью. Основная его забота состоит в том, чтобы позаботиться о погребении.

По возвращении домой с кладбища плакальщику – он теперь перешел в статус «авель», – предлагают особую трапезу (обычно яйца вкрутую и другие продукты круглой формы). Принято зажигать свечу, которая будет гореть в течение следующих семи дней. Некоторые закрывают зеркала в доме или поворачивают их к стене.

Оплакивание можно разделить на три периода.

• Первый и основной: «шива» («семь»). Теоретически это семь дней, но на самом деле, чуть меньше шести, поскольку день похорон считается первым днем, а на седьмой день «шива» продолжается лишь час; более того, в субботу не соблюдаются внешние знаки траура. Если на период «шива» попадает праздник, траур прекращается и не возобновляется. В течение «шива» плакальщики должны оставаться дома и сидеть на низких скамейках (отсюда известное выражение «сидеть шива»). Они не работают и не занимаются бизнесом, не вступают в сексуальные отношения, не купаются, не пользуются косметикой и кремами, не бреются и не стригутся. По обычаю, не изучают и Тору. Через три дня некоторые ограничения снимаются: кому нужно работать, может возвратиться к работе. В доме плача проводятся молитвы, и приходят друзья с соболезнованиями, выказывая солидарность и обеспечивая «кворум» для чтения «Каддиша». Особого гостеприимства от плакальщиков не ожидается: часто друзья приносят еду с собой и сами же ее подают. Чтобы подчеркнуть это нарушение обычных норм, существует традиция, которой некоторые следуют и поныне, что плакальщик не первым приветствует гостей, а лишь отвечает на приветствия.