Иудейская война

6. Приниженность и робость народа рядом с неистовством названной партии усугублялись до того, что последняя даже присвоила себе право избрания первосвященников. Она отвергла привилегии тех фамилий, из которых по преемственности назначались первосвященники, и выбирала простых людей низкого звания для того, чтобы в них иметь сообщников своих насилий; ибо люди, достигшие высшего достоинства без всяких заслуг, должны были служить послушным орудием в руках тех, которым они обязаны были своим положением. Тех же, которые еще могли препятствовать им, они путем разных интриг и наушничаний восстановили друг против друга и затем воспользовались их взаимными распрями для своих целей. Так, наконец они, пресыщенные преступлениями против людей, обратили свою наглость и против Бога и с оскверненными ногами вторглись в Святая Святых.

7. Но тогда против них поднялся народ, подстрекаемый на то старейшим из первосвященников, Ананом – в высшей степени умным человеком, который, если бы избежал рук палачей, быть может, и спас бы город. Разбойники же превратили тогда храм Божий в укрепление против грозных волнений народа; святыня служила им исходным пунктом для тирании. К своим злодействам они присовокупили еще издевательство, действовавшее еще чувствительнее, чем первые. Они хотели именно испытать, как далеко простирается страх народа перед ними, и испробовать вместе с тем свои собственные силы – и вот они осмелились избрать первосвященников по жребию в то время, как сан этот, как мы уже заметили, переходит по наследству. Для оправдания своего дерзкого нововведения они ссылались на какой-то древний обычай и уверяли, что и в былые дни первосвященническое достоинство давалось по жребию. В сущности же это было уничтожение бесспорного закона – средство к возвышению их власти, к насильственному захвату высшего достоинства, к чему они, собственно, и стремились.

8. Таким образом, они созвали одно из священнических отделений, называемое Элиахимом, и выбрали первосвященника по жребию. Случайно жребий выпал на человека, личность которого ярко осветила все безумие их затеи, на некоего Фаннию, сына Самуила из деревни Афта. Он не только не был достоин носить звание первосвященника, но был настолько неразвит, что не имел даже представления о значении первосвященства. Против его воли они вытащили его из деревни, нарядили, точно на сцене, в чужую маску, одели его в священное облачение и наскоро посвятили в то, что ему надлежит делать. Для них это гнусное дело было только шуткой и насмешкой, другие же священники обливались слезами при виде того, как осмеивается закон, и стонали над профанацией священных должностей.

9. Такую дерзость народ не мог уже снести – все поднялись для свержения тирании. Влиятельнейшие мужи, Горион, сын Иосифа, и Симеон, сын Гамалиеля, разжигали народ в собраниях и в речах, обращенных к отдельным личностям, и побуждали их наказать наконец губителей свободы и очистить святилище от кровопийц. И самые уважаемые из первосвященников, Иешуа, сын Гамалы, и Анан, сын Анана, открыто в собраниях упрекали народ в бездеятельности и подстрекали его против зелотов (ревнителей). Так именно они себя называли, точно они ревностно преследовали хорошие цели, между тем как в действительности они все свое рвение прилагали к дурным делам и в этом отношении превосходили самих себя.