Иудин грех XX съезда

В политике, проводимой под руководством И.В.Сталина, чаяния достаточно широких слоёв общества (гораздо более широких, чем вечно недовольные группки интеллигенции) неуклонно воплощались в жизнь, хотя имели место и ошибки, и злоупотребления властью со стороны множества партийных, государственных, хозяйственных чиновников.

Культ личности вождя партии в тех условиях был бы невозможен только в одном из двух случаев:

· если бы общество было нравственно-психически иным

· либо, если бы политика обманывала наиболее значимые надежды и чаяния достаточно широкого круга людей (что имело место в последствии: во времена самого Хрущёва, Брежнева, Горбачёва, Ельцина), вследствие чего в обмане своих надежд они обвиняли бы вождей; ради же воплощения в жизнь наиболее значимого для них — люди способны перетерпеть и без упрёка простить многое, а если этого наиболее значимого нет, то и мелочи не простят.

* *

*

Став де-юре первым лицом партии после смерти В.И.Ленина, И.В.Сталин попал в процесс культотворчества с большим опозданием — порядка 5 — 7 лет. Но всё же попал. Вследствие успехов политики, проводимой под его руководством и им олицетворяемой в условиях массового культотворчества, начавшегося ещё в годы революции и гражданской войны, культ его личности затмил все прочие культы личностей.

Как И.В.Сталин отреагировал на первые попытки культотворчества в отношении него, даёт понять его выступление — “Ответ на приветствие рабочих главных железнодорожных мастерских в Тифлисе” 8 июня 1926 г.:

«Товарищи! Позвольте, прежде всего, принести товарищескую благодарность за приветствия, произнесённые здесь представителями от рабочих.

Должен вам сказать, товарищи, по совести, что я не заслужил доброй половины тех похвал, которые здесь раздавались по моему адресу. Оказывается, я и герой Октября, и руководитель компартии Советского Союза, и руководитель Коминтерна, чудо-богатырь и всё, что угодно. Всё это пустяки, товарищи, и абсолютно ненужное преувеличение. В таком тоне говорят обычно над гробом усопшего революционера. Но я ещё не собираюсь умирать» (И.В.Сталин, Сочинения, т. 8., Москва, «Политиздат», 1948 г., стр. 173).

Ясно же сказано: всё это абсолютно ненужное преувеличение, — почему не последовали ясно выраженному мнению “вождя”? — Потому, что социальная психология была такова, что хотел того И.В.Сталин, либо же нет, но общество — миллионы людей — сами творили культ его личности и мало кто мог устоять и не втянуться в это коллективное сумасшествие.

Кроме того:

Творить культ личности или определённых должностей — системный принцип построения власти, которому на протяжении веков следуют многие закулисные политические силы, в частности, — масонство.

Однако в русле хрущёвского мифа и этот фрагмент ответа на приветствие рабочих сам по себе можно оценить как обычные ритуально-этикетные речи, назначение которых — скрыть за словами скромности неуёмную гордыню, самомнение и самодовольство.

В действительности же И.В.Сталин был не таким, каким его представляет доклад Н.С.Хрущёва и вся последующая литература, проистекающая из этого доклада. Он воспринимал своих современников такими, каковы они были. При этом одних он уважал, а других — нет. С теми, кого он уважал, он старался строить обычные человеческие взаимоотношения, заботился о них по-товарищески. С теми, кого не уважал, был формально вежлив. В отношении же тех, кто смог вызвать с его стороны не просто отсутствие уважения, а презрение, он не всегда удерживался в границах формальной вежливости и ставил их на место, прилюдно, и подчас неоднократно, что оскорбляло их самолюбие. Но удалить таких людей из аппарата И.В.Сталин не всегда находил полезным для дела: дефицит в сочетании с переизбытком амбициозных дураков, рвущихся к самоутверждению за счёт подавления окружающих, — хроническая болезнь общества России. Тем более не стремился И.В.Сталин к уничтожению тех, с кем у него не сложились личные взаимоотношения.

К числу тех, кто смог вызывать к себе презрение И.В.Сталина, судя по всему, принадлежал и Н.С.Хрущёв. И как уже ясно из анализа прочитанного им доклада на ХХ съезде, Н.С.Хрущёв нёс в себе некую лживость и изворотливость, что вызывало омерзение у многих людей, которые вынуждены были с ним общаться. Поэтому в данном случае пенять И.В.Сталину, что он не уважал Н.С.Хрущёва, как и многих других ему подобных, — не приходится.

Но в 1956 г., каким был И.В.Сталин в жизни, — большинство людей в СССР не знало: в систематическом личном общении с ним по делу были только работники высших уровней партийного и государственного аппарата, а также ведущие профессионалы разных сфер деятельности; воспоминания тех, кто по работе находился в систематическом общении с И.В.Сталиным в разные периоды его жизни ещё не были написаны и опубликованы [74].