Иуды в Кремле. Как предали СССР и продали Россию

К началу мая 1918 года немецкие десанты и белогвардейцы Маннергейма подавили красных финнов. Куусинен же ещё 4 апреля уезжает в Петроград и в августе 1918 года становится одним из основателей Компартии Финляндии, а весной 1919 года — и III Коммунистического Интернационала. Ленин его ценит — ещё бы, крупный социал-демократ, перешедший на позиции коммунизма!

Как один из организаторов Коминтерна, Куусинен участвовал во всех его конгрессах, кроме II. И как раз на этом конгрессе — по странному (?) совпадению, а может быть, и нет, — рассматривался вопрос о несовместимости коммунистического движения с франкмасонством. Между прочим, инициатива постановки вопроса исходила не в последнюю очередь от Ленина.

С 1921 года — с III конгресса Коминтерна — по 1939 год Отто Куусинен — член Президиума и секретарь Исполкома Коминтерна. Часто выступал с докладами по вопросам международного коммунистического движения. Он не был лидером по натуре, предпочитал находиться за кулисами, но как раз такая позиция для «крота» очень удобна — за кулисами можно узнать больше, а внимания к себе не привлечёшь.

Сталин к Коминтерну относился с вполне обоснованной прохладцей (очень уж разная публика там подвизалась), и Куусинен в эпоху Сталина важных ролей не играл. Лишь во время советско-финской войны 1939–1940 гг. Сталин пытался использовать Куусинена как крупный политический козырь, однако советизированной Финляндии не получилось. И с 1940 года по 1956 год Куусинен был председателем Президиума Верховного Совета Карело-Финской ССР и заместителем председателя Президиума Верховного Совета СССР. С 1941 года — и членом ЦК ВКП (б).

Вот тогда-то Куусинен и «пригрел» Андропова, выдвинул его в первые секретари ЦК ЛКСМ Карело-Финской ССР и постоянно патронировал впоследствии. Похоже, Куусинен усмотрел в молодом нелюдимом человеке и родство натур, и хороший материал для соответствующей «воспитательной» работы.

После XIX съезда ВКП (б) — КПСС в октябре 1952 года Куусинен был избран в состав Президиума ЦК, однако после смерти Сталина в высший круг руководства не вошёл. А вот после укрепления Хрущёва в 1957 году Куусинен вновь стал членом Президиума ЦК и секретарём ЦК КПСС. Фактически Куусинен был «серым кардиналом» и идеологом Хрущёва. При этом Куусинен пригревал многих сомнительных «интеллектуалов».

Собственно, у него вообще не было не сомнительных любимцев. Все его «воспитанники», которым в конце 50-х — начале 60-х годов было по тридцать-сорок лет, через двадцать-тридцать лет тем или иным образом вошли в легион «прорабов измены». Среди «молодой поросли» Куусинена был, например, будущий академик Георгий Арбатов — впоследствии доверенное лицо и Андропова, и Брежнева.

Арбатов писал о Куусинене так:

«Куусинен был прекрасным учителем. Это был человек со свежей памятью, открытым для нового умом, тогда непривычными для нас гибкостью мысли, готовностью к смелому поиску. Ну а кроме того, он думал…»

Что ж, такая оценка Куусинена такой фигурой, как Георгий Арбатов, сама по себе наводит на размышления. Как сам Арбатов, так и его сын Алексей в годы брежневщины процветали. Но особенно расцвели в годы «перестройки», а Арбатов-младший — и в годы ельцинизма. Причём, ранее клеймя «империализм США», оба после развала СССР стали апологетами «партнёрства с США» и «гибкость» мысли и совести продемонстрировали выдающуюся. Интересно, аплодировал ли им из гроба Куусинен? Если и нет, то скорее всего потому, что был похоронен не в гробу, а в Кремлёвской стене, после кремации.

Что же до Андропова, то он оказался не только наиболее высоко шагнувшим, но и, похоже, наиболее последовательным учеником Отто Вильгельмовича — «смелый» поиск Андропова увенчался тем, что он отыскал Михаила Горбачёва. Хотя я догадываюсь, что Андропову в этом поиске кое-кто и помог.

Не имеющий никакого отношения к одному из «прорабов измены» — члену Политбюро «Александру Н.» Яковлеву, писатель и историк Николай Николаевич Яковлев, сын маршала артиллерии Яковлева, оставил очень интересные свидетельства об Андропове и Горбачёве. Яковлев свидетельствует, что настойчивость секретаря Ставропольского крайкома Горбачёва по влезанию в поле зрения Андропова сам Андропов сравнивал с настойчивостью ильфо-петровского отца Фёдора. Мол, Горбачёв домогается поста секретаря ЦК так же, как отец Фёдор добивался от инженера Брунса гамбсовского гарнитура из двенадцати стульев. Об этом Яковлеву говорил сам Андропов, очень любивший роман Ильфа и Петрова.

Когда Яковлев спросил, а почему бы не послать провинциального партаппаратчика подальше и «не продавать ему стульев», якобы всесильный глава КГБ отшутился, вновь цитируя «Двенадцать стульев», которые знал наизусть.

А потом загадочно заключил: «Результат увидите»…

Увидели!

Но почему Андропов — против своей воли — вынужден был опекать Горбачёва?

То-то и оно!