Иуды в погонах

Первые дни пребывания в Америке были заполнены встречами и знакомствами как официальными, так и частного порядка. На факультете журналистики меня представили декану, профессору Эдварду Баррету, во время Второй мировой войны возглавлявшему службу новостей Управления стратегических служб, а позже работавшему помощником госсекретаря США по вопросам связи с общественностью. Доброжелательно корректный Баррет после краткой беседы передал меня на попечение Луиса Стара, под началом которого мне и пришлось состоять весь учебный год. Стар вёл класс, в котором наряду с американцами занимались и иностранцы. Я был единственным за всю историю современной американской журналистики советским гражданином, допущенным к занятиям в престижном, высоко котирующемся среди профессионалов учебном заведению).

По окончании учёбы (стажировки) в Колумбийском университете США Калугин работал в Комитете по радиовещанию, а затем снова был направлен КГБ в США в качестве второго, а затем — первого секретаря советского посольства в Вашингтоне (работал заместителем резидента, затем резидентом по линии КГБ). В 1972 году вернулся в Москву.

В 1974 году возглавил Управление внешней контрразведки КГБ, то есть руководил борьбой с иностранным шпионажем против СССР. Присвоено звание «генерал-майор».

5

Капитан третьего ранга Николай Фёдорович Артамонов в 1957 году командовал новейшим миноносцем Балтийского флота «Сокрушительный». Корабль был признан лучшим в Военно-морском флоте СССР, а сам командир был награждён медалью «За боевые заслуги» и зачислен в академию на командный факультет. Документы на присвоение очередного воинского звания «капитан второго ранга» были уже отправлены.

Родившийся в семье корабела Канонерского завода, Артамонов считался самоуверенным и крайне честолюбивым офицером. Он был женат на дочери адмирала А. Головко Наталье и, что называется, боготворил своего сына Николая. Все документы, характеризующие Николая Фёдоровича, были безупречны, и его однозначно ждала блестящая карьера. Если бы не одно «но»… Случилась, как говорится, «любовь зла»…

В польском портовом городе Гдыня Артамонов но воле судьбы познакомился с двадцатилетней девушкой Евой Гурой. Обыкновенный флирт превратился не более чем в скоротечный роман. Капитан третьего ранга влюбился в эту красивую польку, происходящую из очень религиозной семьи. Но, сами понимаете, о своих встречах распространяться ему не было никакого резона. О совместной жизни он и не думал. Поэтому на корабле об этом знали немногие, то есть очень ограниченный круг лиц. Под предлогом «рыбалки» Артамонов неоднократно отлучался вместе со своим подчиненным — неким старшим лейтенантом. Последний оставался ждать в назначенном месте, а сам командир на целый день или вечер, как получалось, уезжал с Евой в Варшаву или к ней домой.

Точно так же было и 7 июня 1957 года. Артамонов высадил старшего лейтенанта на берегу и вместе с любимой девушкой ушел на прогулку в море. Никаких личных вещей с ним не было, только немного еды, ружье и две гранаты.

Позже моторист, старшина 1-й статьи Попов расскажет, как они попали в сильный шторм, а утром, когда увидели берег, оказалось, что это Дания. Командир миноносца приказал старшине ни на какие вопросы не отвечать, а о себе мрачно произнёс: «Я влип».

Вскоре «западные голоса» сообщат свое видение этого события. Например, агентство ДПЛ подчеркнёт: «Старший офицер попросил у шведской полиции нрава на политическое убежище в связи с имевшими место разногласиями с начальником в Польше».

«Визит флота в Копенгаген побудил у меня желание жить в демократической стране. Я сбежал бы и во время этого визита, но в последний момент решил остаться. После возвращения домой я планировал побег основательно и избрал Швецию вместо Дании», — якобы процитирует Артамонова журнал «Фолкет бильд».

Но он не собирался никуда бежать, а когда попал в наиподлейшую ситуацию, то, видимо, понял, что это как минимум конец его карьеры.

На четвертый день после случившегося Артамонов и Ева Гура получили политическое убежище. В Стокгольме шведские спецслужбы передали их резидентуре ЦРУ. Далее из Швеции ЦРУ переправило их в ФРГ, на свою базу во Франкфурт-на-Майне, где в течение месяца Николая Фёдоровича допрашивали о советском Военно-морском флоте.

Следующим этапом были переезд в США и предоставление там политического убежища.

В начале 60-х годов секретным специальным актом конгресса Артамонов и Ева Гура получили американское гражданство.

ЦРУ определило Артамонова на работу аналитиком в РУМО, в отдел, обрабатывающий разведывательную информацию по Военно-морскому и гражданскому флотам СССР. По контракту он также работает консультантом в советском отделе ЦРУ, выступает с лекциями перед советологами, в военных и гражданских учебных заведениях но проблемам обороноспособности СССР. Теперь он гражданин США Николас Шадрин.