Иуды в погонах

И борьба возымела свою цель: 3 сентября 1991 года Калугин был назначен консультантом к новому председателю КГБ В.В. Бакатину. К тому самому, который провозгласил целью своей деятельности «изживаете чекизма». У него даже что-то получилось, не без помощи Олега Даниловича. Словом, он вовремя пригодился тогда и новой власти, ставшей на путь демократии… Если бы не августовские события 1991 года, арест Калугина был бы неизбежен. Именно «демократы» и защитили его от тюрьмы…

9

Следует отмстить, что в своей борьбе Калугин зашел слишком далеко. В порыве ли гнева или но каким другим причинам он перешел ту самую грань, разделяющую критику от предательства. Но если он был предателем раньше, то тогда всё становится на свои места.

В своей книге, вышедшей в Нью-Йорке в 1994 году, он рассказывает о работе разведки КГБ, и по «странному стечению обстоятельств» в 1997 году за работу на Советский Союз осуждают бывшего сотрудника Агентства национальной безопасности США Роберта Стефана Липку. На суде в качестве доказательств зачитываются фрагменты из этой самой книги.

Там же есть и еще некоторые персоны. Естественно, все агенты: «посол Норвегии в Вашингтоне», «старший дипломат посольства западноевропейской страны», «женщина-архивист посольства крупной европейской страны», «посол крупной арабской страны».

В книге Калугин упоминает «настоятеля прихода в Мюнхене и его друга из американской разведки».

А ведь фамилии и установочные данные работников спецслужб отнесены законодательством РФ к сведениям, составляющим государственную тайну и не подлежащим разглашению. Исключение составляют только официально представленные общественности сотрудники.

Говорят, даже ветераны ЦРУ США выступили против предоставления американского гражданства человеку, предавшему своих значимых агентов.

10

Как-то бывший заместитель начальника ПГУ Б.А. Соломатин но поводу Калугина саркастически заметил: «Вот и у нас появилась новая категория людей — “предатель в законе”…»

Кстати сказать, именно Соломатин сделал для Калугина немало. Обратимся к книге Соколова, чтобы понять суть этой дружбы.

«Соломатин, будучи но характеру человеком довольно сложным, малопредсказуемым, подчас излишне жестким и даже грубым с подчинёнными, нередко допускал в отношении Калугина различного рода унизительные высказывания. Но Калугин никогда не мог себе позволить как-либо этому воспрепятствовать, хотя бы обидеться или показать свое несогласие. Он также никогда не обсуждал с кем-либо поведение Соломатина. За всё время довольно близких моих отношений с Калугиным он лишь один раз рассказал мне, как однажды Соломатин пригласил его с семьёй в гости, но дверь не открыл и в квартиру не пустил. Калугин рассказывал об этом без всякого возмущения. Отношение Калугина к Соломатину в Вашингтоне я всегда характеризовал одним словом: пресмыкание. Оно очень точно определяло полное и безмолвное согласие Калугина на унижение Соломатиным. Как ни странно, но с Вашингтона началась их долголетняя дружба. Сущность Калугина, как безропотного слуги хозяина, отчётливо просматривалась в их отношениях. Соломатин, конечно, не понимал истинных причин пресмыкания перед ним Калугина и, вероятно, воспринимал его безропотное поведение как проявление достойного для себя уважения.

Однако надо отдать должное Калугину — ему это нужно было, и он сумел в определённой мере сохранить свое лицо среди многих, хотя и далеко не всех, сотрудников резидентуры.

Во-первых, все понимали, что с резидентом шутки плохи и обострение отношений ни к чему хорошему не приведёт. При этом резидент искренне требовал профессиональной работы, и критика, пусть подчас и излишне жестокая, воспринималась многими сотрудниками без обиды…

Были недочёты и у Калугина. Все видели, что он значительно больше других проводил время в кабинете резидента, неизмеримо больше получил замечаний, в том числе и за других, и больше других их терпел.

Во-вторых, Калугин, заместитель резидента, редко выступал перед оперативными работниками линии ПР как их начальник.

Даже исполняя обязанности резидента во время длительного нахождения Соломатина в Москве в 1968 году, вёл себя как первый среди равных, редко допуская в адрес оперативного состава начальственного тона, всегда оставаясь ровным в поведении, выслушивал мнение другого. При этом никогда не противопоставлял себя Соломатину».

Именно но рекомендации Соломатина, ставшего заместителем руководителя разведки, в феврале 1970 года Калугин назначается заместителем начальника Службы внешней контрразведки ПГУ!

И здесь все понятно. Обычные взаимоотношения в системе, где ради карьеры можно было пойти на очень многое. Ведь дорога наверх, к глубокому сожалению, открывалась и открывается не всегда самым лучшим людям. Потому что карьера невозможна без карьеризма, а карьеризм — это не самые нравственные методы для достижения цели.

Тогда почему Калугина не смогли вычислить как шпиона, если он таковым был?