Юг в огне

- Эх, где ж наша не пропадала! - хлопнул он своей видавшей виды казачьей фуражкой по столу. - "Отвага мед пьет, отвага и кандалы трет"... Старая это пословица. Ладно, что было, видали, а что будет, увидим... Я пошел, - нахлобучивая фуражку на голову, поднялся Сазон.

- Желаю удачи!

* * *

У Прохора было приподнятое настроение. Рана его заживала, и он надеялся вот-вот встать на ноги. Ему хотелось скорее заняться организацией отряда. А сформировав отряд, он тогда бы сумел реорганизовать и станичный ревком. Прогонит Свиридова и подобных ему, взамен подберет преданных делу революции людей.

К нему теперь часто приходили мать и Надя. Заходил как-то и брат Захар, который, начав что-то рассказывать о войне, опять расплакался и убежал. Родные приносили Прохору много сладостей домашнего приготовления, потчевали его. Приятно было беседовать с родными, особенно с сестрой. Молоденькая девушка бесхитростно рассказывала брату обо всем, что делалось в станице.

- Ты Маню Свиридову помнишь? - спрашивала она у Прохора и, не дожидаясь его ответа, продолжала: - Так вот эту Маню просватали за Мишку Клыкова... Так богач к богачу и лепится. Говорят, осенью будут свадьбу играть. А Фросю Краснову знаешь? Такая это из себя курносенькая... Просватали ее было за Никодима Лукьянова. Вот бы уж и свадьбу играть на красную горку, да случилась тут беда... Поехал Никодим по весне в Платовскую, к материному брату, надо ему было что-то... Уж совсем близко он подъехал к Платовской, да случилась тут бой страшущий. Попал Никодим меж двух огней: и с одной стороны стреляют и с другой - стреляют... Мыкался-мыкался он туда-сюда, чтоб, значит, с поля сраженья-то удалиться, да не удалось ему это. Кобыла привезла его домой мертвого...

- Надюша, - заглянул ей в глаза Прохор. - Вот ты все рассказываешь мне о своих подружках: и та-де просватана, и другая-то выдана... А вот как обстоит дело у тебя? Не просватали ли еще тебя, а?

- Нет, - потупив глаза, тихо ответила девушка.

- Но почему же? - развел руками Прохор. - Девушка ты красивая, завидная. Неужто не было сватов?

- Нет, - прошептала сразу же притихшая Надя. - Да я и стремления к тому большого не имею...

- Это почему же? - искренне изумился Прохор. - Что ж, тебе ребята не нравятся?.. Ухажер-то у тебя есть али нет?

Девушка побагровела до корней волос.

- Ну? - смеясь, спросил Прохор. - Что молчишь? Есть ухажер ай нету?

- Есть, - не поднимая глаз, едва слышно прошептала девушка.

- Молодец!.. Что ж она за тебя не сватается? Плохой, видно, ухажор. Не любит тебя?

- Нет! - воскликнула девушка. - Он любит меня, дюже любит!.. Я знаю... Он давно бы за меня посватался, да боится...

- Вот тебе на! Чего ж он боится?

- Батя наш за него не выдаст.

- Почему? - все больше недоумевал Прохор. - По каким причинам?

- Да у него отец пастух.

- Пастух? Это кто ж такой?

- Шушлябин.

- Подожди. Шушлябин? Ага, помню, помню... Да кто ж у него?.. Что-то не помню, были у него ребята или нет...

Видя, что брат не бранит ее за признание, Надя сияющими глазами смотрела на него.

- Ты ж, Проша, все время на войне был и не знаешь многих, - мягко говорила она. - У Шушлябиных есть Митя... хороший паренек... Когда ты уходил на войну, он совсем еще мальчишкой был... А сейчас вырос... Грамотный, двухклассное училище закончил... Все книжки читает, все читает... Умный... Чистенький такой, беленький, как все едино из благородных. И не подумаешь, что он - сын пастуха...

Прохор, снисходительно посмеиваясь, слушал сестру.

- Сколько ему лет?

- Скоро восемнадцать.

- Он тоже пастух?

- Да ты что! - обидчиво возразила девушка. - Да разве мыслимо, чтоб он пастухом был... Это отец его пастух, а Митя занимается с учителями... Хочет на учителя экзамен сдавать...

- Вот оно что? - вырвалось у Прохора. - Видать, парень с головой. И ты любишь его?

- Ой! - зажмурившись, со счастливой улыбкой воскликнула Надя. - Еще как... Так люблю... так люблю... Дюже люблю. Дороже жизни...

Прохор вздохнул. Он вспомнил о Зине. Где-то теперь она? Что с ней?.. Когда-то он снова ее увидит?..

- А он тебя любит? - спросил Прохор.

- Ого! - усмехнулась она. - Еще как!

- Наш отец, значит, о вашей любви не знает?

- И не приведи господь, чтоб узнал, - испуганно перекрестилась девушка. - Прибьет и меня, и Митю.

- А мать?

- Мама-то знает. Да она не в силах нам помочь. Сама боится отца...

- Ну, ничего, сестричка, - успокаивающе похлопал ее по плечу Прохор. - Все по-хорошему обойдется, я в этом уверен... Скажи своему Мите, чтоб ко мне пришел... Познакомимся, поговорим...

- Ладно. Скажу, Проша. Только не знаю, пойдет ли он к тебе. Больно уж стеснительный, робкий...

- Это хорошо, что стеснительный, значит, неразбалованный. А все-таки пусть придет.

Распрощавшись с братом, Надя ушла, пообещав в следующий раз привести с собой Митю Шушлябина.

К вечеру явился Сазон, веселый, радостный. Вначале Прохор подумал: уж не пьян ли он. Но вскоре убедился, что Сазон был трезв.

- Ну, как дела?

- Дела, как сажа бела, - шутовски подмигнул Сазон.

- Ну-ну, - не скоморошничай, рассказывай.