Юго-Восточная Азия с древнейших времен до XIII века

Третья черта — в обоих случаях чудесный лук выявляет сверхъестественную силу претендента и обеспечивает ему царскую власть.

Но имела ли Юго-Восточная Азия вообще и Камбоджа в частности контакты со скифо-сакским миром, которые могли бы оправдать заимствование династического мифа? Да имела, хотя и не непосредственно, а через Индию. Как известно, саки (в индийском произношении шаки), потерпев поражение от кушан во II в. до н.э., частично выселились в Индию, где вскоре подчинили себе значительные территории. Кушаны, проникшие в Индию вслед за саками и подчинившие себе значительную часть страны, превратили шакских правителей в своих вассалов (кшатрапов). Жители Индии, а затем и Юго-Восточной Азии, видимо, довольно скоро стали отождествлять шаков и кушан, и не без основания, так как и те и другие были представителями среднеазиатской культуры.

Весьма популярная в Древней Индии эра Шака (т. е. сакская), начинавшаяся в 78 г. н.э., в то же время, по мнению многих специалистов, была установлена наиболее могущественным кушанским царем Канишкой. Весьма примечательно, что датировка по эре Шака сохранялась в большинстве стран Юго-Восточной Азии вплоть до XIX в. В Индонезии сохранилась по этому поводу любопытная легенда. В древние времена на Яве жил злой великан, который требовал себе в пищу детей. Жителей Явы вызволил из беды мудрец Ади Сака, прибывший сюда из Тямпы (в Южном Вьетнаме). Покончив со злодеем, он дал яванцам цивилизацию, обучил их искусству письма и установил новый календарь — эру Сака [591, с.21—22].

Эта легенда перекликается с данными эпиграфики. Древнейшая надпись в Юго-Восточной Азии найдена как раз в Тямпе (II в. н.э.). Она написана на санскрите и, по мнению специалистов, именно кушанским шрифтом [692, с.136].

Далее. Около 240 г. фунаньский царь Фань Чань направил посольство в Индию в царство Мурундов на Ганге. Четыре года спустя в Фунань прибыло ответное посольство от царя Мурундов с ценным даром — четырьмя лошадьми юэ-чжи (т. е. кушанскими). Мурунды, по мнению ряда специалистов, были ветвью кушанских правителей. Этот обмен посольствами явно не был изолированным эпизодом, потому что китайский посол Кан Тай, посетивший Фунань в середине III в. н.э., пишет о регулярном экспорте лошадей юэ-чжи из Индии в Фунань через посредство порта на Малаккском п-ове [465, с.21].

Этим же временем — серединой III в. датируется бронзовый барабан, найденный на о-ве Сангеанг в Индонезии. Сам барабан является типичным произведением юго-восточноазиатской культуры этого времени. Но группа воинов, изображенная на нем, очень сходна с изображениями на кушанских монетах III в. Сходством с изображениями на кушанских монетах отличается и лицо, гравированное на оловянном кольце, найденном в Ок-эо [610, с.24—26].

В 357 г. в Китай прибыло посольство от царя Фунани, которого китайские легенды называют индийский Чань-тань, что соответствует индийскому Чандана. Чандана, как показал французский историк С.Леви, — это титул, бывший в ходу у кушан; он часто обозначал младшего брата царя. Встречался он и в царстве Мурундов. По мнению С. Леви, после того как император Самудрагупта в середине IV в. покончил с независимостью государства Мурундов, часть сторонников павшей династии могла эмигрировать в Фунань и там посадить на трон своего принца. Разумеется, это было бы возможно только, если почва для этого была подготовлена многолетними тесными культурными и политическими связями [664, с.82—84].

В начале V в. в Фунань прибывает и приобретает здесь власть еще один выходец из-за моря — Каундинья (тезка, а может быть, и потомок первого Каундиньи, действовавшего в I в. н.э.) [465, с.24]. На его связь с кушано-сакской традицией указывает тот факт, что при нем бесспорно устанавливается датировка по эре Шака (собственно, она могла существовать и раньше, но ничтожное число надписей до V в. не позволяет сделать определенные выводы).

В конце V в. один из приближенных царя Фунани носит титул Куджула, идентичный с именем одного из кушанских царей. Наконец, в одной из камбоджийских надписей VII в. рассказывается о скифском брахмане (шака-брахмане) Дургасвамине, который прибыл из Южной Индии в Ченлу и женился на дочери царя Ишанавармана I (610—655) [705, т.III, с.368]. Разумеется, случайный пришелец вряд ли мог рассчитывать на такой престижный брак. Очевидно, и в государстве Ченла, сменившем в свое время Фунань, сохранились прочные шако-кушанские традиции.