Югуртинская война

107. (1) Но Сулла, хотя и сам держался того же мнения, все же ограждает мавра от насилия. Он убеждает своих сохранять мужество - ведь в прошлом горсть храбрецов не раз доблестно сражалась против полчищ врагов; чем меньше станут они щадить себя в битве, тем в большей безопасности будут, и никому из тех, кто взял оружие в руки, не подобает искать помощи у безоружных ног и, даже испытывая величайший страх, подставлять врагам незащищенное и незрячее тело306. (2) Затем, призвав Юпитера Величайшего в свидетели преступления и вероломства Бокха, Сулла приказал Волуксу, поступившему как враг, покинуть лагерь. (3) Тот со слезами на глазах умолял его не верить подозрениям: никакого злого умысла нет, скорее это хитрость Югурты, которому, очевидно, с помощью разведки стало известно передвижение Суллы; (4) впрочем, так как у Югурты нет крупных военных сил и в своих планах и средствах он зависит от его отца, то Волукс думает, что Югурта не решится напасть открыто, тем более что здесь есть свидетель - сам сын Бокха. (5) Поэтому он считает, что лучше на виду у всех пройти через лагерь Югурты, сам же он, либо послав мавров вперед, либо оставив их на месте, один пойдет вместе с Суллой307. (6) При столь трудных обстоятельствах совет этот был принят. Выступив немедленно, они появились столь неожиданно, что, пока Югурта испытывал сомнения и колебания, прошли невредимыми через его лагерь. (7) Через несколько дней они были у цели.

108. (1) При Бокхе в качестве ближайшего друга находился один нумидиец по имени Аспар, которого Югурта, узнав о приглашении, посланном Сулле, направил своим представителем308 и для того, чтобы он незаметно разузнавал намерения Бокха; кроме того, там был Дамар, сын Массуграды, из рода Масиниссы, но по женской линии низкого происхождения (его отец родился от наложницы); мавр любил и высоко ценил его ум. (2) Не раз уже убедившись в его преданности римлянам, Бокх тотчас посылает его сообщить Сулле о своей готовности выполнить волю римского народа; что же касается переговоров, то пусть Сулла назначает день, место и время и не опасается посла Югурты309; в своих отношениях с Югуртой он, Бокх, нарочно все оставляет без перемен, чтобы легче было обсудить общие дела, иначе ему не уберечься от козней царя. (3) Сам-то я отлично знаю, что действия Бокха, надеждой на мир державшего одновременно в напряжении и римлянина и нумидийца и все время раздумывавшего, кого кому предать - Югурту ли римлянам или ему Суллу, определялись пунийской верностью310, а не тем, в чем он заверял; пристрастие настраивало его против нас, опасения - в нашу пользу.

109. (1) Поэтому Сулла отвечает, что в присутствии Аспара он будет краток, а остальные переговоры будет вести тайно, один на один или в присутствии очень немногих. Тут же он объясняет, какой ответ хочет получить. (2) Когда все собрались, как он хотел, Сулла говорит, что прибыл от имени консула спросить Бокха, чего от него ждать - мира или войны. (3) Тогда царь, как ему было указано, просит Суллу снова приехать через десять дней, - по его словам, он еще ничего не решил, а тогда даст ответ. Затем оба они удалились, каждый в свой лагерь. (4) Но когда прошла большая часть ночи, Бокх тайно вызывает Суллу; каждого из них сопровождают лишь верные переводчики, да еще в качестве посредника - Дабар, человек безупречный и признанный ими обоими. Царь тотчас же начинает:

110. (1) "Никогда не думал, что мне, величайшему царю в этой стране и среди всех царей, каких я только знал, придется быть благодарным частному лицу311. (2) И, клянусь Геркулесом312, до своей встречи с тобой, Сулла, я помогал многим - одним по их просьбе, другим по собственному почину, сам же не нуждался ни в чьей помощи. (3) Теперь, когда такой возможности нет (многих это обычно огорчает), я радуюсь. Пусть то, что я некогда нуждался в помощи313, будет платой за твою дружбу, дороже которой для меня нет ничего. (4) Искренность мою легко проверить: мое оружие, людей, имущество - словом, все что угодно бери, пользуйся и, сколько бы ты ни прожил, никогда не думай, что я тебя до конца отблагодарил: чувство благодарности пребудет во мне всегда, и любое твое желание, которое станет мне известным, я выполню. (5) Ибо, как я полагаю, уступить в бою - для царя меньший позор, чем уступить в щедрости. (6) Что же касается вашего государства, представителем которого ты прислан сюда, то послушай, что я тебе вкратце скажу. Сам я никогда не вел войны с римским народом и никогда не желал ее; я только поднял оружие для защиты своих границ314. (7) Отказываюсь от этого, раз таково ваше желание. Воюйте с Югуртой как хотите. (8) Сам я не перейду через реку Мулукку, которая была границей между мной и Миципсой, и не позволю Югурте переправиться через нее. Если ты попросишь меня еще о чем-нибудь, достойном меня и вас, ты не встретишь отказа".