Иулиания Шмеман Моя жизнь с отцом Александром

Во всех заботах и трудностях того времени одно оставалось непоколебимым — вера Анны Тихоновны в Бога и верность Церкви и церковной жизни. Каждодневная жизнь шла согласно церковному календарю. Службы не пропускались, все праздники отмечались, посты соблюдались. Вера Анны Тихоновны была сильной, но не фанатичной, и участие в церковной жизни было органической частью жизни семейной. «Мальчики, не забудьте зажечь лампаду до ухода в церковь…»

Дмитрий Николаевич не был воспитан в таком же благочестии, как Анна Тихоновна, но он уважал приверженность жены Церкви и всегда участвовал в этой жизни, хотя и по–своему. В церковь он приходил с большим опозданием и всегда шутил: «Ах, опять опоздал к Часам!». Во дворе собора св. Александра Невского на рю Дарю Дмитрий Николаевич встречался с многочисленными друзьями и сразу становился центром большой компании эмигрантов, всегда радовавшихся встрече с ним.

Андрей очень рано, еще подростком, увлекся русскими эмигрантскими делами, в центре которых стоял а одна цель — вернуться в родную Россию. Александр же больше интересовался Церковью и ее верой. Он любил ходить в церковь, прекрасно знал службы. Но что гораздо важнее — в его душе зарождалась личная связь с Богом. Это был нелегкий период его жизни. Временами его охватывало чувство вины, он погружался в темноту, потом это сменялось ощущением невыносимо яркого света. А в центре этих борений жило ясное и твердое желание подняться на высший уровень духовной жизни, достичь святости. Мать Александра не понимала его мучений и называла их «Сашиными трудностями»: «Почему ты не можешь просто молиться и ходить в церковь, как все? К чему вся эта интеллигентщина?» Ей было проще понять желание Андрея ездить верхом, так как он хотел, когда вырастет, стать блестящим русским офицером в нарядном мундире с эполетами, орденами и т. п., и все это для того, чтобы служить царю и вернуться в матушку–Россию.

Белград

Почему Белград? Рассказав вкратце об Анне Тихоновне, я хочу вернуться к последним дням семьи Шмеманов в Таллинне и началу следующего за тем периода в жизни Александра.

Живя в Эстонии и оплакивая свою маленькую дочь, Анна Тихоновна узнала, что ее собственная семья сумела уехать из России и добраться до Сербии. Она связалась с ними и решила к ним поехать. Дмитрий Николаевич не мог ее сопровождать: его мать умирала, отец был стар и немощен, пять сестер нуждались в его поддержке. И Анна Тихоновна отправилась в трудный путь одна со своими близнецами. Для сыновей она превратила путешествие в увлекательное приключение. Они чувствовали себя в полной безопасности рядом со своей матерью, которая развлекала их и играла с ними на станциях в бесконечном ожидании поездов, автобусов и любых средств передвижения, могущих довезти их до Белграда.

Наконец путешествие закончилось, и их встретила любящая, теплая семья. В России Шишковы были крепкой, провинциальной дворянской семьей. Тихон Андреевич был директором банка в Костроме. Семья сильно отличалась от городского, утонченного семейства Шмеманов. Как я уже писала, один из сыновей Шишковых погиб на войне, другой был ранен (и благодаря ранению он остался в живых). Самый младший, Александр, был слишком молод, чтобы воевать. Двое оставшихся в живых братьев и младшая сестра, Ольга, были простые, веселые и сердечные. И Анна Тихоновна с облегчением смогла переложить свои тяжкие заботы и переживания — эмиграция, смерть дочери, неясность будущего и т. п. — на сильные плечи своего отца. У Александра сохранились только отрывочные воспоминания о жизни с бабушкой и дедушкой в Белграде, но он хорошо помнил уютную, беззаботную и радостную атмосферу в семье. В центре их жизни стояла Церковь. Вся семья посещала все службы, соблюдала все посты и ежедневно вместе молилась. Прошел год.

Александр всегда помнил тот день, когда приехал его отец. В то время найти работу в Белграде было легко. Город был полон русских эмигрантов. Но для Дмитрия Николаевича белградская жизнь была безнадежно провинциальной, некультурной, прозаичной. Он хотел воссоединиться со своей семьей в Париже, куда они переехали из Эстонии. И вскоре после своего приезда в Белград Дмитрий Николаевич перевез жену и детей в Париж.

Париж

Париж был наводнен русскими эмигрантами. Для своего изгнания Париж выбрали в основном культурные и образованные люди. Они говорили на прекрасном французском языке, но очень немногие имели профессию, позволявшую найти хорошую работу. Для огромного числа появившихся на Западе русских изгнанников был создан Нансеновский паспорт. Я до сих пор храню свой, где в графе «подданство» мы писали — «нет». Жизнь в Париже того времени легко может стать темой целой книги, но я буду писать только о жизни Александра и его окружения.

Воспитание • Образование • Юные годы