Юлианна, или Игра в «дочки-мачехи»

Ковыляя на тонких ножках с крошечными ступнями, к Жанне и Жану сквозь толпу танцующих бесов пробиралась бесовка Барби, «покровительница» Киры. Но что за вид у нее был! Бывшие белокурые локоны висели вдоль постаревшего лица длинными седыми патлами, само лицо покрылось глубокими черными морщинами, некогда сиявшие голубые глаза стали серыми и тусклыми, а спина – горбатой.

– Гад Всезлобный, до чего ты дошла, Барби! – воскликнул Жан, и в его голосе прозвучало что-то вроде сочувствия.

– Не дошла – довели! – беззубо прошамкала бывшая красавица Барби. – Истязает меня скверная отроковица Кира своими молитвами! А на Пасху ее крестить будут. Уж и не знаю, как я это переживу…

Жанна молчала, глядя на остатки когда-то сильной и наглой бесовской гвардии, окружавшей Юльку. И вдруг она сверкнула глазами и воскликнула:

– Нет! Мы должны отомстить скверным девчонкам, пока еще не слишком поздно, и отомстить жестоко!

– Ты думаешь, еще не поздно? – прищурился Жан.

– Нет! Сам Кактус сказал: «Еще не утро»! Пока темно – еще не поздно устроить им на прощанье хороший фейерверк! – И Жанна стала решительно пробираться сквозь толпу гостей к «трону» Кактуса.

– Ваше темное низкородие, помогите! – воскликнула она, бросаясь перед бесом на колени. – Помогите отомстить!

– Отомстить? Девчонкам твоим? Да с превеликим удовольствием! Пожар? Да какой хочешь! Устроим этой ночью настоящий бельтайнский костер. – Он задумался. – А если повезет чуть-чуть, то и с настоящими бельтайнскими жертвоприношениями… Человеческими.

Среди ночи Александра вдруг проснулась оттого, что по потолку ее комнаты плясали разноцветные сполохи и откуда-то издалека доносились приглушенные звуки, похожие на стрельбу. «Это фейерверк. Еще у кого-то на острове сегодня праздник!» – подумала она и уже собиралась снова заснуть, как вдруг услышала за стеной, в комнате девочек, сначала телефонный звонок, а после восклицания и быстрый разговор Юлианн. Потом она услышала стук распахнутого окна. «Кто-то из ребят им позвонил и сказал про фейерверк, полюбоваться хотят, – подумала она. – Не простыли бы! Надо им сказать, чтобы надели на себя что-нибудь теплое». Она вскочила, накинула халат и пошла к двери в комнату девочек. Из-под запертой двери на нее пахнуло холодом. Она постучала.

– Юлианны! Закройте сейчас же окно, простудитесь! Или оденьтесь как следует! Вы меня слышите, девочки? – Никто ей не ответил. «Не слышат из-за выстрелов!» – подумала Александра. Она постучала еще раз, громче, потом повернулась к двери спиной и стала бить в нее ногами. Никакого ответа. Тогда Александра побежала обратно в свою комнату, там распахнула окно, высунулась из него и… увидела бегущих к воротам сестер.

– Юлианны! Куда вы? Что случилось?

– Юрик звонил, сказал, что часовня горит! – крикнула, обернувшись на бегу, Юлька. – Мы бежим туда!

– Догоняйте нас, Александра! – крикнула Аннушка. И обе скрылись за воротами. Александра успела только заметить, что обе были одеты в теплые куртки, вот только шапки надеть позабыли.

– Ах, негодницы! – воскликнула Александра и стала гадать, как же это Юлианны из запертой комнаты оказались вдруг в саду? Не выпрыгнули же они в окно! Она перевесилась через подоконник, повертела головой и все поняла: возле окна девочек шла водосточная труба – вот по ней они и спустились! Ну, она им потом задаст!

Через несколько минут Александра, тоже уже одетая и тоже без шапки, кубарем скатилась с лестницы и бросилась к дверям сквозь толпу гостей.

У самых дверей она наткнулась на Павла Ивановича.