Юлианна, или Игра в киднеппинг

Аня размешала сахар, с признательностью поглядывая на Юльку, поднесла чашку ко рту и сделала глоток. О, ужас! Она едва удержалась, чтобы не выплюнуть кофе прямо на стол, – он был соленый! «Бедная Юля, она так разволновалась, что перепутала солонку с сахарницей, – подумала Аня. – Придется выпить эту гадость, чтобы не смутить ее еще больше». И она стала пить кофе малюсенькими глоточками.

– Как тебе спалось на новом месте, Анна? – спросила Жанна ровным холодным голосом.

– Спасибо, очень хорошо, – ответила девочка, продолжая мужественно отпивать соленый кофе.

– Комарики не кусали? – поинтересовалась Юлька с подозрительной заботливостью в голосе.

– Нет. В комнате их много было с ночи, но они меня не кусали. Я думаю, их лягушки напугали.

– Какие еще лягушки? – удивленно спросила Жанна, приподняв тонкие нарисованные брови.

Теперь можно было отставить чашку, чтобы ответить Жанне подобающе вежливо и обстоятельно, и Аня так и сделала.

– Ночью ко мне в окно запрыгнул лягушонок, – начала она, с облегчением отодвинув подальше ужасный кофе. – Я его поймала и выпустила обратно в сад. Но ему, наверно, очень понравилось в комнате, где так много комаров развелось, и он припрыгал обратно и еще трех друзей с собой привел.

– Комары? – удивился Мишин. – Откуда в той комнате комары взялись? Когда я Аню спать укладывал, никаких комаров там не было, я бы заметил. Странно…

– Надо же, у нас в саду появились лягушки! И куда это смотрит охрана, Павлуша? – спросила Жанна, уводя разговор в сторону от комариной проблемы.

– Всех переловим и расстреляем, – пообещал начальник охраны. – И комаров, разумеется, тоже.

Юлька молчала. И по тому, как она молчала, Аня догадалась, что лягушата и комары в ее комнате и соленый кофе – все это ее рук дело. Ей стало очень обидно, так обидно, что она изо всех сил крепилась, чтобы не расплакаться прямо за столом. Она повернулась к отцу:

– Папа, я уже позавтракала. Можно мне теперь пойти посмотреть сад?

– Да, конечно. Юлька, покажи сестре сад, покажи дом. Ты, конечно, захочешь, чтобы она поселилась вместе с тобой?

– Что ты, папка! Ты загляни в мою комнату – там же ногу поставить некуда!

– Что правда, то правда, – подтвердила Жанна, забыв добавить, что ногу некуда поставить в Юлькиной комнате из-за царящего в ней чудовищного беспорядка.

– Ну, пусть тогда Аннушка займет какую-нибудь комнату рядом с твоей. Словом, устраивайтесь сами, девочки, мне сейчас некогда этим заниматься, я должен ехать в офис. Не помогай им, Жанна, пусть учатся быть хозяйками – для кого я строил этот дом?

– Как скажешь, Митенька, – проворковала Жанна.

– Я сама подберу комнату моей сестричке, не волнуйся, папочка, – сказала Юлька сладеньким голоском, ничего хорошего Ане не обещавшим.

Аня встала, перекрестилась, аккуратно приставила свой стул к столу, сказала «спасибо» и вышла из столовой.

В саду она побежала к беседке, которую еще утром заприметила из окна, села там на скамейку и горько заплакала, приговаривая: «Бабушка, милая бабушка! Я хочу обратно домой-ой-ой-ой!»

Ангел Иоанн стоял над ней и переживал за свою обиженную сиротку.

– И за что это, брат, твоя Юлия так невзлюбила родную сестру? – спросил он подлетевшего Юлиуса. – Зело это меня удручает. Мнится мне, нам и вправду лучше уехать обратно к бабушке, пока не поздно…

– И тем нарушить повеление Господне?

– Да, ты прав, благодарствую за напоминание. Придется нам потерпеть. Но твоя подопечная, надо прямо сказать, брат Юлиус, не сахар, ой не сахар! – молвил он, утирая скупую Ангельскую слезу.

– Братец Иванушка, ты на нее не сердись, сделай милость! Это у нее стресс!

– Что-что там такое у нее? – удивился Ангел Иоанн.

– Ну, стресс, нервное напряжение. Немало ей нынче выпало волнений: ночь она почти не спала, отлавливала в саду комаров, планы строила, а с рассветом пошла на пруд ловить лягушек и там плюхнулась в тину и вся перемазалась! Ты заметил, брат Иван, какое у Юленьки личико стало перевернутое, когда Аннушка сказала, что лягушата в ее комнате переловили всех комаров?

– Заметил, это я заметил, – сказал Иоанн.