Юлий Цезарь

Право, нельзя не отметить просто классический сценарий развития событий! Впрочем, дело еще не было кончено: «В то время как внимание римлян было направлено исключительно на эту капитуляцию, из другой части города главный вождь сотиатов Адиатунн попытался сделать вылазку во главе отряда из шестисот «преданных», которых галлы называют «солдуриями». Их положение таково: они обыкновенно пользуются всеми благами жизни сообща с теми, чьей дружбе они себя посвятили; но если этих последних постигнет насильственная смерть, то солдурии разделяют их участь или же сами лишают себя жизни; и до сих пор на памяти истории не оказалось ни одного такого солдурия, который отказался бы умереть в случае умерщвления того, кому он обрек себя в друзья. Вот с ними-то и попытался прорваться Адиатунн. Но на этой стороне наших укреплений подняли крик, солдаты сбежались к оружию, и после ожесточенного сражения Адиатунн был отброшен в город. Впрочем, он добился от Красса тех же условий сдачи, как и другие».

Красс вернул всех заложников, отобрал все оружие.

После этого он двинул легионеров в направлении земель вокатов и тарусатов. Покуда совершался их марш-бросок, окрестности обошла весть о том, что считавшаяся неприступной твердыней крепость сотиатов пала буквально в несколько дней под напором римских когорт. Казалось бы, подобная весть должна была бы привести весь край в состояние шока и, конечно же, запустить привычный механизм тотальной капитуляции. Однако все пошло совсем иначе. Известие о падении города привело к обратной реакции!

Весь край был охвачен лихорадочными приготовлениями, чтобы дать римлянам достойный отпор. Заключалось множество тайных союзов, набиралось войско, даже в Испанию были отправлены послы с целью привлечения добровольцев. Причем речь шла не только о том, чтобы залучить простых солдат; особенно приветствовались увенчанные в боях ветераны и известные предводители ратей. Все это имело под собой желание собрать настолько серьезную армию, чтобы она смогла расправиться со всеми римскими легионами.

Надо заметить, что многие откликнулись на приглашение.

Уж очень всем в этих местах были не по нраву римляне!

Резкое увеличение численности галльских войск привело к тому, что война разгорелась с новой силой. Стал меняться характер противостояния. Это объяснялось приходом новых командных кадров: «В вожди были выбраны люди, все время служившие под знаменами Кв. Сер-тория и считавшиеся большими знатоками военного дела. По примеру римлян они стали выбирать удобные позиции, укреплять лагерь, отрезывать наших от подвоза. Красс понял, что его собственный отряд ввиду его малочисленности неудобно дробить, что враги рыскают всюду, занимают дороги и все-таки оставляют достаточное прикрытие для своего лагеря, а потому подвоз хлеба и прочего провианта становится для него все более и более затруднительным, тогда как численность врагов увеличивается со дня на день. Поэтому он решил безотлагательно дать генеральное сражение. Доложив об этом военному совету и увидев, что все того же мнения, он назначил сражение на следующий день».

Надо полагать, что Цезарь одобрил бы подобное решение. Разве что он завязал бы схватку еще ранее!