мы с Таей собираемся в Израиль. Знаменитый доктор Барак пригласил нас в свою клинику на обследование. Может, там мы ощутим вечность и попытаемся раствориться в ней, как в нашей печали? Вера остается с отцом и бабушкой Леной – ты можешь о ней не беспокоиться. Конечно, она тоже скучает по тебе. Вера, как и ты, не плачет. Не показывает своих слез. Она – твоя дочь.
Но как же трудно ей без тебя!
Ты понимаешь теперь, что должна была поберечь себя для нее и для нас, Юля?
Юля,
слушаю песню «Мама» и не могу сдержать слез. Как проникновенно звучат слова в твоем исполнении, как тонко ты чувствуешь каждую ноту!
Твой дедушка, Василий Егорович Началов, слушая эту песню в легендарном Колонном зале, увидел слезы на глазах многих зрителей. Для него Колонный зал – это целая история страны, в которую он вписал свою легендарную страницу, выращивая хлеб и получив за это орден Трудового Красного Знамени.
Когда мы с Антониной написали эту песню к юбилею мамы и твоей бабушки Анны Григорьевны Началовой, тебе было четыре года. Уже тогда было ясно, что внешне ты очень похожа на свою бабушку. Черты лица, стройная фигурка с красивыми ножками, какой-то неповторимый шарм в повороте головы, одновременно быстрые и легкие движения, а главное – артистичность. Наша мама была артисткой, не осознавая этого: она устраивала для нас мини-спектакли, придумывая к ним сценарии, пела и танцевала великолепно, и больше всех из нашей семьи это передалось тебе, ее первой внучке. И на 55-летнем юбилее Анны Григорьевны Началовой ты исполняла вместе с нами эту песню, посвященную самому любимому человеку:
Дважды после этого мы записывали «Маму»: в твои десять и девятнадцать лет. Каждый раз она звучала иначе, но пользовалась неизменным успехом. Женщины-матери в зрительном зале, слушая эту песню в твоем исполнении, плакали: так проникновенно она звучала.
В последний раз ты пела ее на своем юбилейном концерте, посвятив уже своей маме – Тае:
Слезы на глазах Таи, конечно, были, но это были слезы радости. Твои любовь, внимание и забота всегда окрыляли нас. А в прошлом, 2018 году, эту песню уже пела Вера на концерте, посвященном Международному женскому дню. В своей любимой Международной школе «Интеграция XXI век». А ты была ее зрителем и слушателем. И тогда казалось, что у нашей «Мамы» будет еще длинная-длинная история.
Но ты покинула нас. И теперь, собираясь на Фестиваль детского творчества в Хорватию, Вера снова репетирует «Маму», а мы, слушая ее, прячем слезы, потому что привычные слова после твоего ухода звучат уже по-другому:
Кто придумал это НО, Юля?
Привычный оркестр и его бессменный дирижер – бессонная ночь – по-прежнему оглушают мое сердце, но сквозь стремительные звуки музыки теперь я слышу гитару. Она ведет за собой трубы и валторны, барабаны и контрабас… Скрипки не слышно: видимо, она уступила место простой, более демократичной подруге. Гитара – это моя душа. Твоя – фортепиано, моя – гитара. И я понимаю, что ты продолжаешь писать историю нашей семьи в своих песнях, несмотря ни на что:
«Если вы не сможете оглянуться назад на проявленную любовь и внимание к своей семье, то вы на самом деле ничего не сделали», – это сказал Элберт Хаббард, американский писатель и философ.
Как умно и как точно сказано! И главное – к тебе частица НЕ не имеет никакого отношения! Теперь, когда я более внимательно всматриваюсь в прошлое, я понимаю, что ты сделала в жизни и искусстве так много, возможно, потому что умела проявить любовь и внимание к своей семье. Раньше я не задумывался об этом. Как и о многом другом.
А ты теперь понимаешь это, Юля?
Юля,
сегодня мы посвятили день экскурсии по Иерусалиму. Молились за упокой твоей души в храме Гроба Господня, построенном на том месте, где принял мученическую смерть Иисус Христос. Стоя перед распятым Христом, я подумал, что каждый человек рано или поздно становится мучеником. А если ты взлетел чуть выше наблюдающей за тобой толпы – готовься защищаться от ее камней…
Как у Иисуса Христа.
Как у нас с тобой.