Юлиус Фучик

23 июня 1917 года вспыхнула забастовка на Шкодовке. Остановились станки самого крупного в империи военного завода. Тридцать тысяч рабочих разных национальностей: чехов, немцев, венгров, хорватов, поляков, словенцев и итальянцев — потребовали сокращения рабочего дня, повышения зарплаты, улучшения снабжения, признания прав профсоюзов, установления рабочего контроля над распределением продовольствия. Рабочие не могли уже больше мириться с условиями труда и жизни. Завод «Шкода» был милитаризован и превращен в военно-каторжную тюрьму. Рабочие считались военнослужащими, принимали присягу и полностью подчинялись офицеру — коменданту завода. Они не имели права уходить с предприятия, получали мизерное солдатское жалованье, работали по 11–12 часов, без праздничных и воскресных дней. Здесь имелись карцеры, применялись телесные наказания, а забастовка приравнивалась к государственной измене, и виновные подлежали военному суду.

Тысячи людей, взявшись за руки, выходят из заводских ворот и безбрежной человеческой рекой затопляют город. Демонстранты окружили здание императорско-королевского комиссариата. Несется могучая песня: «Где родина моя?» Словно порыв ветра ворвался в сердце Юлека. Он пел вместе со всеми.

Шум воды в лугах зеленых,
Гул лесов на горных склонах,
Птичий свист в садах весной —
Всюду словно рай земной.

Внутреннему взору Юлека представилась картина, которую он часто видел. Перед ним как наяву вставало прекрасное лицо родины: черные брови лесов, голубые глаза озер, львиная грива желтеющих нив и тонкие жилки дорог и тропинок, где природа укрощена и приручена трудолюбивым народом, трудом поколений. «Где родина моя?» — от этих трех слов у всех на душе стало как-то светлее, сильнее билось сердце, от ярких национальных красно-сине-белых цветов рябило в глазах.

Экономические требования переплетались с политическими. Рабочие потребовали «восстановления чешского государства», свободы печати, слова, собраний. Власти на первых порах не отваживались применять оружие против бастующих. Они ждали, когда ряды бастующих дадут трещину, зная, что реформистские лидеры прилагали все усилия к тому, чтобы восстановить «мир и порядок». Социал-демократы выкрикивали перед толпами рабочих свои пораженческие лозунги: «Не порите горячки! Ваши требования будут удовлетворены! Спокойствие и рассудительность! Никакого насилия!» Когда бдительность бастующих была ослаблена, к городу были подтянуты войска. На Большом Борском поле проходили бурные народные митинги. Наконец наступил подходящий момент для карательной операции. Уланы е шашками наголо помчались на безоружную толпу рабочих.

— Разойдись!

Взметнулись шашки, посыпались первые удары, упали первые жертвы, головы и плечи задвигались: началась свалка. Юлек очутился в самой толчее, он тщетно искал отца глазами. Все смешалось, и события уже не зависели от воли людей. Рабочих загнали в казармы, где заставили принести присягу верности императорскому дому. Один из лидеров социал-демократов, Габрман, стараясь оправдать штрейкбрехерские действия, писал: «…было признано необходимым, в интересах дела, уберечь чешский народ от напрасного кровопролития до тех пор, пока не наступит подходящий момент, решающий момент».

Могучим катализатором национально-освободительного и революционного движения в чешских землях стала победа Великой Октябрьской социалистической революции. Цензура старалась не пропускать сообщения из России, мало кто знал, кто такие большевики и чего они хотят. Было много противоречивых сведений, догадок. Однако долго скрывать «свет с Востока» было невозможно.

Лозунги большевиков о мире, о праве наций на самоопределение вплоть до отделения ураганом пронеслись по Европе, получили с самого начала горячую поддержку широких слоев чешского населения. Они соответствовали идее создания Чехословацкого государства. Многие чешские буржуазные политики, еще недавно проявлявшие максимум верноподданнического усердия, могли позволить себе без особого риска занять более решительную позицию по отношению к Вене. Они пришли к выводу, что лозунги мира и самоопределения наций можно использовать по-своему, в интересах чешской буржуазии при условии, если они будут осуществляться под ее контролем и в приемлемой для нее форме. С весны 1918 года идея создания Чехословацкого государства начинает открыто обсуждаться в печати. С февраля по май 1918 года в Чехии прошло 86 демонстраций и манифестаций за мир, самоопределение наций. Не было ни одного района, ни одного промышленного города, где не проходили бы забастовки и голодные демонстрации. Процесс революционного брожения затронул и австро-венгерскую армию. С марта 1918 года из Россия хлынуло 600 тысяч пленных солдат, которые усиливали антивоенные настроения, поднимали мятежи и бунты в частях. Это был протест против продолжения войны, грозящей отправки на фронт, признак начавшейся агонии австрийской военной машины.