Юлька или рыжая муза кавторанга Беляева (СИ)

А в каюте гейша ждет…

* * *

Невеста

Ток про гейшу вспомнила — Беляев опять возбудился. «Флагштоком», стоящим, размахивать начал. Типа спаси, помоги, завтра погибнем, а я девственник… Под полтинник мужику, а, сука, как пацан…

Не, я постебаться сначала думала. Поучить Беляева с джаповскими гейшами чайную церемонию проводить. Оказалось эт не они, эт я, сука, так много про это самое постельное дело не знаю! И дура ещё…

И че спрашивается целый год творила? Дура вот оказалась необразованная, точнее непросвещенная… Эта сучка Беляева с ввязвшимся помогать козлорогим за ночь семь раз так отюзала! Думала сдохнем, до отключки и там, и тут!

И каждый раз почти по часу!

В смысле они на пару с Арой и там в реале отключившейся тушкой в осадок выпадали, и тут у меня. И, сука, перехватить, выбить у Беляева управление никак!

Я ток управление перехвачу, тушку отдышаться заставлю. А эта своими граблями за мою «сосиску» хвать, глазками хлоп-хлоп и меня как пинком под жопу! А Беляев снова как одержимый…

Изька ревёт, Ара трясется, глаза закатил и стонет, Беляев в экстазе неутомимой машиной туда-сюда вибрирует…

На восьмой раз успела на карячках с постели рвануть. Как раз за дверьми орать стали. Отвлекли джапку…

Вылетела, хотя это и громко сказано, точнее дохлым червяком выползла. Опупевшим. Глаза в пучок, нихрена не вижу, мотор шалит, очко сжато, в мыслях паника!

Ещё и «сосиску» эта коза натёреть похоже до мозолей успела. Болит, сука! И точит… Ходи теперь на раскоряку!

Захлопнула дверь. Спиной зажала, чтоб эта шалава, дергающая ручку, не выскочила. Тишина. Ток эта тварь за дверью мяукает…

Выдохнула. Открыла и подняла глаза. Суууука!

Передо мной делегация!

Шары вылупили. Офицеры, матросы и чета Павловых! А я в костюме Адама дверь собственной комнаты удержать пытаюсь. Сука, с голой жопой и с торчком опухшего причинного места!

— Да… Нравы тут…

— Какие нравы, советник? Жара!

Падла, а у самой зуб на зуб не попадает уже! Страшно… и январь в Корее вам не май месяц…

Короче, поматерились. Ещё и эта дверь дёргает, на очко мне действует! Выгнала всех из коридора в кают-кампанию. Ну и у старого одежду конфисковала. Помощника. Запасную, канеш. Не из трусов же при всех дядьку вытряхивать…

В свою комнату даж в компании с матросами войти не рискнула. Нах-нах. У меня в башке и так два в отрубе и Изька в истерике.

Матросам приказала дверь держать, не открывать и чоб не орала — не выпущать! Полезет — стрелять прям через дверь! И вообще — заварить нах её. Дверь, в смысле!

Впечатлились, если б вчера — ещё чуть и у виска б покрутили! Или в рубаху вприхнули голого кэпа. Смирительную. Щас пронесло. Авторитет…

Сука, у самой очко жим-жим, ноги трясутся, зуб на зуб не попадает, а тут иди ещё к этим делегатам хреновы, разбирайся чо натворили…

Бирилев учудил. По примеру одной дуры и моих внутренних недоумков дочку Павлова в постель затащил.

Ну а чо? Чифу ж можно! А этот козел мартовский ещё и молод впридачу! Красавец! Герой! Победитель! И ваще спаситель, можно сказать! Из лап злобных джапов принцессу самолично вырвал! Ну и перспективный по словам папеньки в карьерной лестнице чел, короч. Если не утопнет, канеш…

Из соседней капитанской комнаты, тьфу, просветили, каюты, половину ночи аккомпанемент диких воплей мартовских котов, ахов и охов.

Сука, вот эта умная дура и подсуетилась. Открыла свои порты для его торпедной атаки. Бирилев, мало того, чо торпедировал. Так ещё в процессе повторной атаки увлекся и прямо с жертвы был сметен кулаком взбешенного папа.

Сука, на японском флаге белой простыни его дочки. Оная так доверчиво разместила свои прекрасные пухленькие ножки у моего штурмана на плечах…

Растащили козлов. До смертоубийства дело довести не дали. А жаль… Теперь вот оба сидят, бланшами сверкают. Один под правым, второй, видимо для симметрии, под заплывшим левым глазом. Красавцы… С помеченной темнеющим красным простыней на моём столе.

И Павлова понесло этим «флагом» в нос мне тыкать.

— Александр Иванович, предлагаете эту простыню на корме вывесить?

Подзавис. Вылупился.

— Зачем?

— Ну чтоб все заценили! Такой узор, такая честь…

— Так я…

— А ещё у джапов за своих сойдём!

— Капитан, вы что себе позволяете!? Я вам…

— Ну а зачем тогда вы эту тряпку мне в нос суете?

— Я требую…

— Требовать вы потом от внуков будете! А сейчас послушаем как Паша… Тьфу ты! Лейтенант Павел Бирилев будет просить руки вашей дочери!

— Да я вас с вашим лейтенантом…

— Меня вы вообще внуков крестить позовете!

— Какие нахрен внуки, я…

— Которые через девять месяцев, советник, из вашей дочери на свет белый полезут! Или вы думаете их аист в приносит? В капусте находят?.. Нет? А если вы тут на меня орать не прекратите, то внуки и без деда родятся и расти будут!

Замолк. Засопел.

— Бирилев, чо молчим? Ссым? Перед бабой не ссым, а перед папой ссым? А мы, сука, ждём!

— Григорий Павлович, а если Машенька против?

— Лейтенант, не бери отмазки! Она «за», жестами объяснила!

— Кккакими?

— Ножными! Удачно расположенными на вашей шее!.. Лейтенант, повторюсь, мы ждём!

— Но я так не могу!