Юмор и мистика! Дед мой был дворником. Тайна старинной кружки

– Спасибо, – поблагодарил именинник. – Жаль только не сбудутся твои пожелания. Но гости и весёлое застолье будет. Это я тебе обещаю.

– Никогда ещё не праздновал в подвале.

– Теперь будешь знать, что и в подвалах существует жизнь, – усмехнулся дядя Толя

– Анатолий Петрович, а ты как здесь оказался? – спросил Валерий.

– Всё просто. Сначала потерял близких мне людей, а потом и смысл в жизни. А когда человек теряет смысл в жизни, то жизнь сама его отвергает. Кого-то на помойку, как меня, а кого-то сразу на кладбище.

В этот момент на столе красным огоньком замигала лампочка. Дядя Толя насторожился.

– Что случилось? – с недоумением спросил Валерий.

– Кто-то вошёл в подвал, – шёпотом произнёс дядя Толя. – Это подозрительно.

– А откуда вы знаете?

– Я бомж продвинутый. У меня на каждой двери датчик стоит. Кстати, ты мобильник свой отключил?

– Да, ещё утром.

Анатолий Петрович выключил лампу и выглянул из бетонной комнатки. Со стороны четвёртого подъезда к ним кто-то шёл. И вскоре на слабо освещённой стене отразилась тень человека с пистолетом в руке.

Поэзия или деньги

Белов шёл к подъезду Тамары. У самого подъезда он увидел красную машину, из-под которой вытянулись две жутко волосатые ноги в зелёных шортах. Рядом с ногами лежали гаечные ключи, гайки, отвёртки и молоток. Переступив через ноги, Григорий достал телефон и позвонил водителю: «Иннокентий, я сейчас собираюсь зайти в гости к сожительнице Зябликова, которая выходила из его квартиры с мешком. Так вот, если я через полчаса не вернусь, значит ищите меня тоже в мешке… Ясно?.. Ну, пока!»

***

Дверь сыщику открыла женщина с бледным лицом и пронзительным взглядом. Григорий поздоровался.

– Я оперуполномоченный из полиции, лейтенант Белов. А вы, если я не ошибаюсь, Тамара?

– Да, Любимова Тамара Сергеевна, – прищурив хитро глаза, произнесла хозяйка, – А в чём дело?

– Я бы хотел бы с вами поговорить о Зябликове.

– О Зябликове? Ну что ж, проходите.

Белов вошёл в прихожую.

Тамара с любопытством посмотрела на оперуполномоченного.

– Простите, я забыла… Какое у вас звание?

– Лейтенант.

– Лейтенант! Красивое слово, – романтично произнесла хозяйка и, тут же, срифмовала:

«Лейтенант, лейтенант

Ищет древний фолиант».

– Это экспромт. Хорошо получилось, правда?

– Не очень, – смущённо буркнул Белов, с тревогой подумав, а не видела ли эта Тамара его у мусорных ящиков.

– Вам не понравилось?

– Я не люблю самодеятельности.

– А я, между прочим, профессиональная поэтесса, – сказала Тамара, – и если вы не признаете мой экспромт, то я про вас сочиню что-нибудь смешное.

– Тогда признаю, – поторопился поправиться Белов.

– Ну, тогда проходите в комнату, – усмехнувшись, произнесла Тамара, – а я пока суп помешаю.

Хозяйка заторопилась на кухню, а Григорий прошёл в комнату. Внимание оперуполномоченного сразу же привлекли, развешанные на стенах, плакаты из фильмов ужасов, а с кухни ненавязчиво доносился запах варёного мяса.

Когда Тамара вошла в комнату, Григорий вздрогнул. В руке у неё поблескивал кухонный нож.

– Хороший суп получился; – сказала Тамара, – мясной, наваристый. Я обожаю мясо.

– А я вегетарианец, – поторопился ответить Белов.

В его голове мелькнула мрачная мысль: «А вдруг она предложит мне тарелочку, а там… Зябликов».

Между тем, Тамара всё ещё сжимала в руке нож.

«Как бы мне самому в тарелке не оказаться», – забеспокоился оперуполномоченный и, отступив на шаг, как бы, между прочим, поинтересовался:

– А вы увлекаетесь фильмами ужасов?

– Да, я люблю иногда пощекотать нервы.

Тамара положила нож на стол и ласково произнесла.

– Ну что же вы стоите? Садитесь на диван.

Григорий сел на мягкий скрипучий диван. Тамара разместилась рядом и с лёгким оттенком печали произнесла:

«Скажи мне ласковое слово,

И грусть шальную прогони,

В стенах пристанища земного

Меня любимой назови…»

– Извините, я не понял? – с недоумением отреагировал Григорий.

– Это из моего нового стихотворения, – пояснила Тамара.

– А-а, понятно. Замечательные строки.

– Вам понравилось?

– Да. Очень! – похвалил хозяйку Белов, надеясь таким образом заслужить её доверие. – Если можно перепишите мне этот стих на листок. Я его сохраню на память.

Тамара взяла со стола клочок бумаги, и быстро написала на нём только что рождённое четверостишье. А внизу добавила: «Первому слушателю, лейтенанту Белову от Любимовой Тамары».

– Вот, – протянула она листок Григорию.

– Большое вам спасибо, – поблагодарил Белов, аккуратно пряча подарок в карман. – Дома я положу этот листок на самом видном месте.

– Мне это очень приятно, – сказала Тамара и, пододвинувшись, тихим голосом произнесла. – Если хотите познакомиться с моим творчеством поближе, вы можете сделать это… в интернете.

– Это первое, что я сделаю, когда приду домой, – пообещал Белов. – Но прошу меня извинить, ведь я пришёл к вам по делу. Мне нужно кое-что спросить о Зябликове?

– Ах, о Зябликове. Интересно и по какой же причине он вас интересует? Он что-нибудь натворил?

– Этого я не знаю. Его нет дома.