Юмористическое фэнтези

Я попытался объяснить, что мне удалось выяснить в результате моего исследования. Австралийские аборигены, как я узнал, относятся к числу самых примитивных народов на земле. По сути, они представляют собой пережиток каменного века. В процессе эволюции эти бедные создания не научились изготовлять даже луки и стрелы.

— Мальчик мой, — ласково сказал казначей. — Бусы были в ходу во времена Стэнли и Ливингстона.[196] Вам потребуется электрокар вроде тех, которые используются в гольф-клубах, чтобы подарить его вождю. Абажуры для его жен, — знаете ли, они носят их вместо шляп.

— Племя анула никогда не слышало о гольфе, и они не носят шляп. Они вообще ходят нагишом.

— Если верить рекомендациям лучших миссионеров, — сухо возразил мне казначей, — абажуры всегда могут пригодиться.

— Анула — это практически пещерные люди, — упорствовал я. — У них даже ложек нет. У них нет письменного языка. Они приматы, которым я должен дать образование. Я беру с собой бусы, чтобы привлечь их внимание и продемонстрировать дружеские намерения.

— Аборигены, как правило, ценят нюхательный табак, — предпринял последнюю попытку казначей.

— Бусы, — твердо сказал я.

Надо полагать, вы видели накладные и знаете, что на все деньги, предназначавшиеся мне для исполнения миссии, я закупил огромное количество цветных стеклянных бус. Вообще-то, мне следовало купить их в Австралии. Это позволило бы избежать чрезмерных расходов на перевозку. Бусы заняли весь трюм корабля, на который я сел в Норфолке в июньский день.

Прибыв в Сидней, я поместил груз на складе в доках Вуллумулу и отправился доложить о своем прибытии ЕпТихОбщ ТузПрот Шэгнасти (так его преосвященство обычно именует себя, поскольку во время войны он служил капелланом на флоте). После недолгих поисков и расспросов я нашел этого величественного джентльмена в местном клубе, организованном «Союзом говорящих на английском языке».[197]

— Этот клуб — моя крепость и убежище среди австралийцев, — заметил Шэгнасти. — Вы не хотите отведать вместе со мной один из этих восхитительных коктейлей Стингари?

Я отказался от выпивки и объяснил, что привело меня в Австралию.

— Едете к племени анула, да? На северную территорию? — Он сдержанно кивнул. — Превосходный выбор. Девственный край. Вас ждет отличная рыбалка.

Великолепная метафора.

— Как раз за этим я сюда и приехал, сэр, — энергично воскликнул я.

— Да, — задумчиво проговорил Шэгнасти. — Три года назад я потерял королевского кучера на реке Ропер.

— Милость божья! — воскликнул я в ужасе. — Я и не предполагал, что бедные язычники настроены враждебно! К тому же погиб один из придворных королевы…

— Нет, нет, нет! Это разновидность наживки для форели! — Епископ изумленно уставился на меня. Помолчав немного, он продолжил:

— Теперь я понимаю, почему вас отправили в дикие австралийские земли. Надеюсь, вы не задержитесь здесь и сразу поедете на север.

— Сначала я хочу выучить язык аборигенов, — сообщил я. — Сотрудники компании «Берлиц» в Ричмонде рекомендовали мне обратиться в сиднейский филиал их школы.

На следующий день я отыскал контору «Берлиц», но, к моему немалому замешательству, выяснилось, что сначала мне придется выучить немецкий. Единственным человеком, который знал язык анула, был меланхоличный священник, лишенный сана, который раньше состоял в каком-то немецком католическом ордене. В прошлом он тоже был миссионером — и не говорил по-английски.

Три месяца я без устали учил немецкий язык (между тем счет за хранение моих бус на складе все рос) и лишь потом смог приступить к изучению языка анула под руководством бывшего католического священника герра Краппа. Как вы понимаете, декан Дисмей, я строго следил за тем, чтобы во время занятий оградить себя от любой папистской пропаганды. Однако я обнаружил лишь одну странность: словарный запас герра Краппа состоял, главным образом, из ласкательных слов и выражений. Кроме того, он порой горестно бормотал себе под нос на своем родном языке: «Ach, das liebenswerte scwarze Madchen»[198] — и облизывал губы.

К концу сентября герр Крапп научил меня всему, что знал сам, и у меня больше не осталось причин откладывать путешествие в дикие земли. Я нанял двух шоферов и два грузовика, чтобы доставить до места назначения мои бусы и доехать самому. Помимо походного снаряжения миссионера (уменьшенной модели палатки для проведения молитвенных собраний) мой багаж состоял из Нового Завета, моих очков, немецко-английского словаря, однотомного издания «Золотой ветви» и пособия по изучению местных наречий «Die Gliederung der australischen Sprachen»,[199] составленного В. Шмидтом.

Затем я зашел попрощаться с епископом Шэгнасти. Его преосвященство снова — или все еще — сидел у барной стойки в клубе «Союза говорящих на английском языке».

— Вы уже вернулись из буша? — сказал епископ, завидев меня. — Хотите «Стингари»? Как поживают ваши темнокожие ребята?

Я сделал попытку объяснить, что никуда не уезжал из города, но Шэгнасти уже не слушал. Он решил представить меня джентльмену (по виду военному), который сидел рядом с ним.