Юнга (СИ)

— Без сомнения, он будет очень рад. Вот его визитка, — протянул ему кусочек картона старик. — Оставлена на тот случай, если объявитесь вы или еще кто-нибудь из родственников.

— Почтенный, вы не подскажите, где мне его отыскать?

— Где корабль, там и его командир. «Буран», как я слышал по новостям, сейчас в Сеуле. А если бы даже и оказался за полмира от Кореи, то Владимир Васильевич немедленно прилетел, потому что в его сердце горит жажда войны с японцами.

— Вы, дедушка, как вижу, тоже детей страны Восходящего солнца не жалуете?

— Знаете ли вы, молодые господа, что значит название района, в котором жили вы, Мартемьян Андреевич вместе со своими родителями?

— Итевон? Как-то в голову не приходило поинтересоваться…

— Тогда послушайте мой рассказ, и вы поймете, что значит для нас новое нападение японцев. Название его произошло от гостиницы, стоявшей здесь еще во времена короля Соджона[54]. Когда началась Имджинская война[55], и японцы вторглись в Сеул, их вояки захватили старинный храм, стоявший на месте современного Итэвона. Там жили буддийские монахини. Чужеземные солдаты некоторое время оставались в храме, и каждый день насиловали этих несчастных женщин. Когда японцы ушли, они сожгли пагоду. Изнасилованные монашки, ставшие бездомными, поселились поблизости. Спустя положенный срок все они родили младенцев. А жители окрестных деревень с тех пор стали писать название этого места на ханджа[56] «итевон», что означает — «сын чужестранца».

— Какая ужасная история, дедушка…

— Прощайте, молодой господин. На этом моя служба окончена.

Договорив, старый слуга как-то сгорбился и медленно пошел прочь, будто его жизненный путь и впрямь приблизился к своему концу, и незавершенных дел более не осталось.

— Это что же получается, ты теперь Колычев? — нарушил, наконец, молчание Ким.

— Что? — не понял его друг.

— Я говорю, твоя настоящая фамилия — Колычев?

— Наверное, — пожал плечами Март.

— Выходит, ты дворянин, сын офицера и военного летчика. И тебя зовут Мартемьян Андреевич Колычев! — искренне радуясь за друга, продолжил развивать свою мысль Витька.

— Получается, что так. Только ты не учел один момент. Никаких документов, подтверждающих то, что я — сын своих родителей, нет. Показания сумасшедшей старушки и садовника-корейца, — ну так себе доказательства. Околонулевые, хотя и лучше, чем ничего. Значит, пока что я по-прежнему сирота из чемульпинского приюта. И все.

— Надо найти этого Зимина, может, он сумеет помочь!

— Более чем логично. Надеюсь, так и будет.

— Слушай, а фамилия того изобретателя и гросса, который антигравитационные двигатели создал, ведь тоже такая. Может, вы родственники? — со значением в голосе продолжил Витька.

— Вряд ли, — мотнул головой приятель. — Мало ли людей с такой фамилией? Загляни в телефонный справочник и наверняка найдешь дюжину моих однофамильцев в одном только Сеуле.

— А жаль.

— Ну, се ля ви… Хотя ты прав, надо эту тему провентилировать, а вдруг…

— Вот и я про что!

— Послушай, — взял Виктора за руку Март. — Мне тут пришло в голову, что лучше пока что оставаться Вахрамеевым.

— Но почему?

— Вдруг меня хотели убить как раз из-за этого?

— Логично, — немного подумав, согласился с ним Ким. — Но тогда ты точно — Колычев!

— Угу. Владелец заводов, газет, пароходов.

— Что, правда?

— Обязательно. Если доживу. В общем, я тебя, как друга, прошу: не распространяйся пока об этом. Лады?

— Лады!

— Все же, Витя, ты феерически непрошибаемый оптимист…

— А это хорошо или плохо?

— Вопрос… Скорее да, чем нет…

Глава 10

Визитка, полученная от старого корейца, кое-что рассказала Марту. Во-первых, она была на хорошей мелованной матовой бумаге с золотым обрезом, что ясно указывало на высокий статус владельца. Во-вторых, скромная надпись «Зимин В.В. капитан второго ранга в отставке» наводила на мысль о его известности. Больше ничего хозяин карточки о себе сообщить не пожелал, кроме разве что написанного от руки на обороте номера телефона. Делать было нечего, и, вернувшись в «Империал», он первым делом добрался до аппарата и начал накручивать диск, набирая цифры.

— Я вас приветствую, — раздался молодой женский голос в телефонной трубке.

— Э, — немного удивился подобному ответу Вахрамеев, — могу я услышать капитана Зимина?

— Он еще не пришел. Что-нибудь ему передать?

— Да, то есть, нет. В общем, мне необходимо с ним встретиться.

— Нет ничего проще, приходите к нам.

— Прошу прощения, а к вам — это куда?

Ответом ему был небольшой смешок, после чего все тот же нежный голос сообщил.

— Трактир «Одесса» всегда будет рад вашему посещению.

«Тьфу, черт», — смешался молодой человек, вспомнив, что именно «я вас приветствую» отвечают здешние работники сферы обслуживания. Но вслух сказал вежливо.

— Непременно.